— Господи, когда ты успел?

— Я начал его готовить, как только вернулся сюда из Гатчины и увидел, как мучается моя сестренка. Там и проект новой структуры корпорации, и рекомендации по составу советов директоров. Есть кое-какие заметки и о перспективах некоторых отраслей. Скажем, из нефтяного бизнеса, в течение ближайших десяти лет, я бы рекомендовал выходить.

— Невероятно! Мне казалось, что ты полностью поглощен государственными делами.

— Когда по-настоящему надо, можно успеть все, — я поцеловал ее в надушенный тончайшим парфюмом лобик. — Не оставлю же я свою сестренку в беде.

— Но ты поможешь мне в деле раздела корпорации?

— Я бы с радостью, но боюсь, что мне не дадут.

— Государственные дела?

— Возможно. У меня есть чувство, что вскоре все снова переменится.

— Ах, это твое чувство!

— Оно меня никогда не подводило.

— Но оно всегда говорит такие неприятные вещи.

— Увы, эти вещи вряд ли оставили бы нас в покое, если бы мы о них не знали. Прости, сестренка, мне надо идти. Хочу еще поговорить с женой перед выездом на заседание Государственного совета.

Юля гуляла в оранжерее. Я давно заметил, что это ее самое любимое место во дворце, а после того как мы узнали о ее беременности, она ежедневно проводила здесь целые часы.

— Здравствуй, дорогая, — я нежно обнял ее.

— Доброе утро, любимый, — она старалась спрятать от меня покрасневшие глаза.

— Опять плакала?

— Нет, просто не выспалась.

— Я ли не замечу слез в твоих глазах? Что случилось? Опять что-то выдумала?

— Наверное, — она опустилась на стоящую рядом скамейку. — Мы, беременные, такие мнительные.