Выпрямившись, граф принялся молча ждать ответа Робина Гуда, и все остальные тоже молчали, не сводя глаз с главаря вольных стрелков.

Наконец Робин Гуд тихо спросил:

— А мои люди?

— Что? — приподнял брови Хантингдон.

— Если я отдам вам добычу, что будет с моими людьми?

— С «твоими людьми»? — неподражаемым тоном переспросил граф. — С этим отребьем? — скользнув взглядом по аутло, он пожал плечами. — Они будут отправлены в Лондон, согласно воле государя, и там их наверняка приговорят к повешению за истребление королевских оленей, разбой и грабеж. Тебе дьявольски повезло, Локсли, что ты — мой виллан и подлежишь манориальному суду!

Переступив с ноги на ногу, Робин потер ладонью лицо.

Аутло безмолвно ждали, ждал и Дэвид Хантингдон, мало-помалу начиная проявлять признаки нетерпения.

—  Ну? Что ты решил? — наконец спросил он. Локсли поднял голову и глубоко вздохнул.

—  Я отдам вам добычу. Всю, до последнего пенни, — он поднял руку, унимая пробежавший среди «волчьих голов» говорок. — Но вы взамен должны будете поклясться на распятии, что дадите уйти всем вольным стрелкам и что не причините зла и ущерба владениям Ричарда Ли, ему самому и его семейству.

Граф наклонился в седле, вглядываясь в Робина Гуда.

—  У тебя еще хватает наглости ставить условия, пес? Не испытывай моего терпения, Локсли! Иначе вместо королевского суда тебя ждет суд шерифа и свидание с его экзекутором, с которым, как я знаю, ты уже хорошо знаком! Только теперь ты не отделаешься так легко!

Робин вздрогнул, стиснув лук.

—  Молись, чтобы я не взял свое предложение назад! — крикнул Хантингдон, и его лошадь нервно затанцевала.

Локсли попятился, но тут же остановился.

— Или вы дадите свободу всем вольным стрелкам — или не получите ни фартинга, — тихо проговорил он. И добавил уже с откровенной издевкой, передразнивая недавние слова графа: — Решайте, стоят ли «волчьи головы» того, чтобы не выполнить приказ Ричарда и явиться к королю с пустыми руками.

— Ты!..

Хантингдон, закусив губу, замолчал, однако выражение его лица стоило целого залпа ругательств. Наконец граф медленно выдохнул и овладел собой.

—  Ты еще вспомнишь наш разговор, смерд. Ты отказался от манориального суда, так не рассчитывай на королевский. Тобой займется ноттингемский вице-граф, который ждет не дождется, когда снова сможет взять за глотку главаря шервудских негодяев! Уж на этот раз Певерил выжмет из тебя жизнь по капле, будь уверен! — Хантингдон отвернулся от Робина Гуда и вдруг вперился взглядом в меня: — А еще я премного наслышан от Вильяма Певерила о сэре Рейнольде Гринлифе.