Конечно, Тук сумел, и вскоре Робин уже приматывал кусочек выделанной телячьей кожи к древку стрелы. Весть о нашей затее быстро разнеслась по замку, во дворе собрались почти все слуги и все вольные стрелки, не дежурившие на стенах; пришел и Ричард Ли.

—  Насколько я знаю Хантингдона, он стремится выполнить приказания короля, но не желает нести из-за этого слишком большие потери, — задумчиво проговорил мой тесть. — К тому же он наверняка сейчас торопится в Лондон, потому порядком бесится, что ему пришлось увязнуть под Аннеслеем. А если пойдет хороший дождь, осада и вовсе может затянуться, вот почему граф пытался сторговаться с вами. Раз он даже не начал строить таран или беффру[58], значит, он рассчитывает на короткий решительный штурм, но возьми он замок ценой большой крови, что бы это ему дало, кроме необходимости набирать новую дружину? Обойтись без кровопролития ему, конечно, было бы выгодней всего... Так что теперь все зависит от его благоразумия и от того, чего король жаждет больше — денег или расправы.

—  Это мы скоро узнаем, — пробормотал я и заглушил зевок.

Меня все время тянуло в сон, но я старался не обращать внимания на слабость, боль и шум в голове. Не время было сосредоточиваться на таких пустяках, когда вокруг имелось сколько угодно дел поважнее.

Полуприкрыв глаза, я смотрел, как Локсли заканчивает свои приготовления, как поднимается по лестнице на стену и выпускает стрелу в небо. Она взлетела по крутой дуге, пошла вниз и исчезла из виду.

Теперь оставалось только ждать.

И ждать пришлось недолго.

Вскоре на сигнал рога за воротной башней отозвался другой, и по лицу вернувшегося Робина стало ясно — дела плохи. Видать, у Хантингдона нашелся под рукой грамотей, быстро прочитавший графу наше послание, и оно оказало эффект камня, брошенного в осиное гнездо.

— Что ж, они в любом случае скоро пошли бы на приступ, — философски проговорил Ричард Ли. — Пора собирать людей, Олифант.

— И тем не менее contra spem spero[59]! — снова пристроившись рядом со мной, Тук затянул другую вагантскую песню:

— Фриар, — Дикон, уже некоторое время топтавшийся рядом, прервал пение ваганта нерешительно и даже робко. У Барсука был такой вид, как будто он обращался не к старому товарищу, а к незнакомцу.

— Чего тебе, Дикон? — приподнял брови Тук.

— Я... того... Может, после у нас уже не будет времени... так, значит, хорошо бы...

— Не будет времени для чего?

— Ну, для того, чтобы... чтобы...

— По-моему, у тебя хотят попросить духовного напутствия, брат Тук, — сказал я озадаченному монаху.

— А?! — Тук заморгал на Барсука. — Дикон... Ты вправду, что ль? Но я н-не...