Мой голос прозвучал очень тихо по сравнению со смеховым шквалом, и все же аутло услышали меня и перестали смеяться.

—  Подождите... Граф Хантингдон еще не договорил.

Вместо благодарности за поддержку Хантингдон одарил меня яростным взглядом — уж не догадался ли он, кому был обязан ультиматумом, загнавшим его в тупик?

— Это будет безумием — просто взять и дать аутло уйти! — воскликнул один из явившихся с графом рыцарей, юнец в блестящем панцире под длинным белым плащом. — Можно ли ждать от преступников, что они выполнят условия договора?

— Точно! Стоит разбойникам очутиться на свободе — и ищи ветра в поле, — подхватил второй спутник Хантингдона, постарше. — То есть ищи в лесу аутло!

— Не судите по себе, — заявил я сквозь шум, снова взметнувшийся над двором. — Если вы выполните свою часть договора — мы выполним свою.

— Мы можем поклясться в том на распятии, — прибавил Робин Локсли.

— Чего стоит клятва воров, мошенников, бандитов! — фыркнул блестящий юнец — чем едва не накликал на себя и своих товарищей большие неприятности.

Когда Робин наконец успокоил возмущенно вопящих стрелков, Хантингдон проскрежетал:

— Я требую залога того, что вы в самом деле вернете добычу.

— И какого же именно залога вы хотите? — поинтересовался Тук.

— Я дам вам уйти — ладно. Но ваш главарь, Робин Локсли, должен будет отправиться со мной, и его голова станет порукой, что вы не солжете.

Молчание упало на двор, потом взорвалось бурей криков, и рыцарские кони нервно заплясали, а их седоки схватились за мечи.

—  Войте сколько угодно, псы, все будет так, как я сказал! — рявкнул Хантингдон.

— Сам ты пес! — Статли перехватил обеими руками лук, как дубинку. — А что ты скажешь, норман, если мы сейчас возьмем в заложники тебя и твою свору?!

— Вилл! — Робин Гуд поднял руки. — Кеннет, Аллан, тише! Дик! Назад!

Ворча и огрызаясь, разбойники слегка приутихли, и Робин снова повернулся к графу:

—  Если я отправлюсь с вами, вы снимете осаду?

— Да.

—  И... Вы вернете мне свободу, когда получите наши деньги?