– Эк хватил, – крякнул кто-то из солдат Легиона. – Лихо болтает, – поддержал его какой-то карабинер, не из моего эскадрона.

– Прекратить болтовню! – понимая опасность слов комиссара, рявкнул Брюсов. – Отойти от пленных! – приказал он на правах старшего из присутствующих офицера.

– Разойтись! Разойдись! – подержали его унтера, что посмышлёнее. – Чего тут собрались? Пленных не видали? Или дел у вас нет? Так живо сыщем!

Последние слова произвели на солдат особенно сильное впечатление, и они потянулись к палаткам своих полков. Возле пленных остались офицеры и караульные.

– Всем рты не позатыкаете, – мстительно произнёс старший комиссар. – Наше слово уже пошло в народ.

– Ваше слово – ничто против нашего дела, – ответил ему секунд-майор Ерышев из первого эскадрона нашего полка. – Нам ни к чему затыкать вам рты, проще – перевешать. Что мы и сделаем!

– Всех не перевешаете! – пискнул молоденький комиссар, лет девятнадцати – не старше.

– А вот тут вы ошибаетесь, – мрачно усмехнулся секунд-майор, – всех вас перевешаем, как только задавим эту вашу конфедерацию.

– Повесите нас – придут другие, – заявил старший комиссар.

Тогда никто не придал его словам особого значения. Я же вспомнил о них двадцать девятого ноября тысяча семьсот семьдесят третьего года, когда до Петербурга дошли слухи о появившихся в войске «маркиза Пугачёва» странных людей в кожаных куртках, называющих себя комиссарами. В тот же день императрица назначила командующим войсками, отправленными на подавление бунта генерала Бибикова. В составе этой армии находились и два эскадрона моего, Санкт-Петербургского карабинерного полка, где я уже был поручиком и командовал первым взводом третьего эскадрона.

Глеб Бокий выглядел совершенно не так, каким его себе представлял полковой комиссар Андрей Омелин. Известный в чекистских кругах как оккультист и специалист по «не традиционным технологиям», путешествовавший на Тибет, тайный член общества «Thule», в общем, личность крайне неординарная. А вот внешность подвела. Хотя с какой стороны посмотреть. Ведь настоящий чекист и, тем более, разведчик и должен выглядеть, что называется, никак. Примечательная внешность для него только помеха.

– Ну что же, товарищ полковой комиссар, – сказал он вместо приветствия, – вы представляете, чем вам с коллегами предстоит заняться?

– Пока нет, – покачал головой полковой комиссар Омелин.

– Да вы присаживайтесь, товарищ полковой комиссар, – указал Бокий ему на кресло напротив себя. – Не стесняйтесь. Задание у вашей группы, товарищ полковой комиссар, будет весьма сложным. И крайне ответственным. Вы слышали что-нибудь об экспорте революции?