Долго думать сержант Васильев не стал, и уже через пять-семь секунд, позабыв о недавнем смущении, спросил – насквозь деловым и заинтересованным тоном:

– А кто ещё пойдёт в этот рейд?

«Похоже, братец, ты сделал правильный выбор!», – одобрил внутренний голос. – «Правильный парнишка – этот Дмитрий Васильев, основательный и несуетливый…».

– Я, конечно же, пойду, потом Иван Ухов и ещё один молодой человек, который у подполковника Ухова ходит в денщиках. Извини, запамятовал, как его зовут, – ответил Егор, заинтересованно посматривая на сержанта.

– Так это, наверное, Антипка Ерохин! Отличный мужик, хваткий, очень большой мастер управляться с плотницким топором. Он же, Александр Данилович, из ваших крепостных будет. Они, мужики крепостные, то есть, тогда на Васильевском острове достраивали вашу усадьбу, а мы, солдатики, присматривали, чтобы они не учудили чего, в бега не бросились бы. Ну, ежели оно так, то и я – со всем удовольствием – пойду с вами. Не, всё по-честному… Что же, все люди достойные, уважаемые. С такими и помереть – за компанию – не зазорно будет… Тьфу-тьфу-тьфу! Извините, я подойду к перилам? Надо срочно постучать по дереву…

«Ну, точно, с правильными понятиями человек!», – вновь восхитился внутренний голос, относящийся очень серьёзно к разным народным приметам и поверьям. – «Берём сержанта! Однозначно, берём… А в предстоящем деле и проверим…».

Старательно постучав по деревянным перилам, Васильев вернулся на прежнее место и, преданно заглянув Егору в глаза, поинтересовался:

– Что я должен делать? Приказывайте!

– Сейчас спустишься в пороховой погреб, – Егор протянул сержанту массивный бронзовый ключ. – Из рундуков, что стоят в дальнем правом углу, достань восемнадцать ручных гранат. Восемь сразу же отложи отдельно, мы их возьмём с собой. А у остальных десяти отрежь – под самый корень – зажигательные шнуры. Из этих коротких кусков сплети пару длинных. Ещё два бочонка с порохом откати в сторонку, те, который весом будут по два пуда каждая, у них ещё дощечки светлые такие, с приметным рисунком.… Ещё снаряди в наплечные сумки четыре комплекта с солидными запасами пуль и пороха. В шлюпку это всё потом отнесёшь, ближе к вечеру, уже перед самым отплытием. Всё ясно? Тогда, сержант, выполняй!

Из люка, ведущего в трюм, высунулась растрёпанная Лушка, призывно замахала рукой:

– Александр Данилович! Вас Александра Ивановна кличут! Там раненый адмирал Лаудруп пришли в сознание!

Санька встретила его у плотно прикрытой двери каюты, сделав строгие глаза, зашептала, предвосхищая вопросы: