– Помнишь набег на половцев из Карачева за угнанными в полон жителями?

– Помню.

– Я тогда обратил внимание, что в степи стоят стога с сеном.

– И?

– Я подумал, что север степи, близость лесов, снежный покров глубокий. Половцы перешли на полуоседлый образ жизни. Зимой лошади не могут прокормиться.

– Не тяни!

– На юге степи та же картина. Половцы заготавливают сено.

– Эпохальное открытие. Нам это что дает? – засмеялся Никита.

– Предлагаю изгнать половцев из степи, забрать нижний Днепр себе. Год за годом осенью выжигаем траву и сжигаем стога с сеном. Половцы либо уходят, либо идут в набег. Не нужно будет по степи за ними гоняться. Здесь, в лесах, я их всех уничтожу малой кровью. Пять-шесть лет, и половцев, как не бывало, – Олег был серьезен, хотя, немного, смущен своей откровенностью.

– Следующей весной половцы будут воевать с монголами. Нам невыгодно их ослаблять. Сам выход из лесов в степи не имеет смысла. Лес защита от монголов. При правильной организации обороны они вымрут сами от голода.

– Стратегически ты неправ. Всегда найдется масса предателей, и накормят врага и дорогу покажут. Если экономически будем сильны, монголов победим. Нет, леса не спасут. Сколько товарного хлеба давал Карачев до Коробова?

– Трудно сказать…

– В процентах скажи!

– Думаю, десять.

– Сейчас десять. Давал пять.

– Откуда знаешь? – удивился Никита.

– Коробов бизнес-план прислал, – признался Олег, – сколько нужно крестьянских семей, чтобы прокормить одну ремесленную? Двадцать. Сейчас в Карачеве, десять.

– А в Киеве сколько, – ехидно поинтересовался Никита.

– Ты прав, в Киеве процент товарного хлеба достигает двадцати процентов. И в

Галиче, Чернигове, Переяславле, но южнее мы сможем получать пятьдесят процентов!