— Ничего, успеете! Мы вам обеспечим дом в Канаде, много женщин и машин… любите женщин, шановни пан?

Интеллигентный Прохожий чуть покраснел:

— Да я, собственно… а вот они меня…

— Ничего! С такими деньгами, какие будут у вас, они вас немедленно полюбят! Все сразу причём!

Илларион гордо выпрямился:

— Я делаю ЭТО не из-за денег!

— Верно-верно… только ради свободы и торжества демократии, бесстрашный вы наш!

21 августа 1991 года. Двадцать часов пятьдесят семь минут. Москва, Красная площадь

21 августа 1991 года. Двадцать часов пятьдесят семь минут. Москва, Красная площадь

«Там-там-там — татам…»

Куранты на Спасской башне начали вызванивать свою прекрасную и строгую мелодию…

И ровно за две минуты тридцать пять секунд до назначенного мига, делая чеканный, торжественный шаг, введенный в Армии Российской Императором Павлом Петровичем, отбивая звонко каждый из двести десяти шагов по брусчатке — из ворот показалась смена Почётного караула…

Лаврентий Павлович очень любил эти мгновения…

Здесь, у Кремля, каким-то неземным холодком пробирало душу, будто касались её чуткие, незримые руки — возвышая над сиюминутным, суетным…

Начиная с 26 января 1924 года, каждый день… каждый час…

И лишь только в чёрном сорок первом, в июле, когда тело Ильича было увезено сотрудниками Первого отдела НКГБ СССР в Тюмень, на пост не заступали.

А сегодня, как обычно — бойцы роты Почётного караула, в синих погонах на строгих солдатских шинелях, строго и величаво вершили свой ритуал.

И как всегда — десятки людей собрались, чтобы посмотреть на это прекрасное, и чуть печальное зрелище… потому что заступали солдаты на пост, у могилы величайших людей России — Ленина и Сталина.

Вот и сейчас, совсем рядом с Берией, невысокий китаец держит на плече маленькую русскую девочку в красной ветровке, а другой мужчина — смотрит на ребёнка нежно и ласково… Отец, понятное дело.

Берии было как-то непривычно видеть на фронтоне Мавзолея только одно имя… Но ведь это же ерунда?