Посчитав прямой репортаж о запуске зонда в целом законченным, телевизионщики переключились на красочное, с мультипликациями, описание того, что предполагается выполнить этим зондом и что, возможно, будет запланировано на другие пуски.

– Других пусков подобных аппаратов уже не будет, – задумчиво сказал Василий, глядя на мелькавшие на экране красочные картинки, созданные фантазией телевизионных художников.

– Это почему?! – тут же возмутился сын. Даже прыгать на диване перестал.

– Потому что они уже будут не нужны. Я же говорил, что мы достигнем звезд другим путем. Вот и полетят туда уже совсем другие звездолеты. Совершеннее и быстрее.

– А-а! – удовлетворенно протянуло чадо и возобновило истязание дивана прыжками. – А мы там такое увидим? – спросил он некоторое время спустя, впечатлившись особо красочными картинками на экране.

– Там может быть ВСЕ! И не такое увидишь.

– Супер!!! – подтвердило чадо, но дальнейший диалог был прерван звонком в дверь.

За порогом дома обнаружился присыпанный свежим снежком руководитель шестой группы Дмитрий Жаринов.

– А, Дима! Заходи! Сейчас чай поставлю.

Дмитрий отряхнулся и зашел в прихожую. Вид у него был несколько дерганый, невыспавшийся и мрачный.

– Опять что-то штурмом[28] брали? – спросил Василий. – Ты выглядишь усталым.

– Обычное дело, – ответил Дмитрий пристраивая шубу на развесистых рогах оленя, что у Василия были за вешалку в прихожей.

Когда он сел за стол, стало видно, что устал он гораздо сильнее, чем хотел это показать. Плечи тут же опустились, а в шее как будто какой-то фиксатор выключился.

Дмитрий был в таком поникшем состоянии до тех пор, пока у него перед носом не появилась полная чашка свежезаваренного крепкого чая. Василий умел так заваривать чай, что тот получался с очень хорошим, сильным вкусом. Аромат тоже соответствовал – он был очень насыщенный. Василий предпочитал индийскому чаю краснодарский, который хоть и имел весьма своеобразный вкус, но этот вкус ничуть не уступал индийскому чаю качеством.

Дмитрий втянул в себя воздух, насыщенный чайными парами, и чуть-чуть взбодрился. Он осторожно взял чашку, хлебнул чаю и надолго застыл, прислушиваясь к ощущениям. Когда он поднял глаза выше и посмотрел на хозяина, то во взоре его уже не было бесконечной усталости, как перед этим. В глазах зажегся даже некоторый фанатичный огонек. В сочетании с оставшейся усталостью этот фанатизм во взоре придал облику Дмитрия эдакий безумный оттенок.

– Трансляцию видел сегодня? – для затравки спросил Василий. – Уже раз, наверное, третий повторяют.