— Со штабом связь пропала час назад. А у вас как?

— Так же, не могу связаться ни по телефону, ни вестовыми. Отправил два часа назад, до сих пор не вернулся.

— А где еще есть патроны, я вытребоваю, под свою ответственность, — спросил лейтенант, доставая из планшета и раскрывая карту.

— Да недалеко здесь, но они не выдают, — он ткнул пальцем на место расположения склада, — у них приказ из штаба армии, не выдавать боеприпасов никому без уведомления штаба и получения подтверждения. Поедешь назад, там до поворота, с сворачиваешь в сторону Кучевки, а оттуда недалеко, не заблудишься.

И лейтенант Малютин поехал. С вверенной ему колонной красноармейцев, но только до склада он не доехал. Когда дорога сделала поворот, и они оказались в ложбине, то навстречу им вышел немецкий танк, а сзади раздался взрыв. Слева из леса показались солдаты врага, а справа быстро выехали на поле пять БРТорв. Они прошлись пулеметами над колонной, срезая стволы деревьев, и командиру сразу стало понятно, что шансов у них нет. А потом по громкоговорителю пришло предложение сдаться. Время на размышления отводилось десять минут. Похоже немцы никуда не спешили. Малютин никогда не был истовым коммунистом, нет он конечно верил в социализм, где всем людям будет хорошо, но он свой маленький рай представлял совсем по другому. Домик, жена с детьми. Поэтому он не ожидая огня противника, превративших бы его солдат в мясной фарш, приказал:

— Послать парламентеров к противнику без оружия, — потом подумав, сказал, — нет я сам пойду.

И уже начал растегивать кобуру, чтобы передать пистолет своему старшине, это его и спасло. Просто пистолет оказался у него в руке в нужное время. А в это время к нему подбежал комиссар роты Савдубченков Александр Владимирович, а вот тот был истовым коммунистом, он лучше положит полроты, чем откажется от лозунгов партии.

— Ты что немцам в плен сдаться решил? — брызгая слюной заорал он, — да я тебя… — видимо он решил расстрелять лейтенанта, и взять командование на себя, поведя людей на верную смерть, но не успел. Лейтенант выстрелил первый. У мертвого комиссара застыло на лице удивленное выражение, как будто он не мог представить, что и его могут убить. А лейтенант продолжал командовать.

— Бойцы, у нас нет патронов. Поэтому мы противнику ничего сделать не сможем. Вы сами видите у них пулеметы и танки, а у нас даже гранат нет. Поэтому приказываю сдаться.

— А штыки?

— Кто хочет идти со штыком на пулеметы, пусть составят отдельную группу.

— Э, командир, а нас потом не того? — снова раздался голос из задних рядов.