– Так точно.

Это было истинной правдой. Написать почерком Росского две короткие записки и запечатать Феоктистову было раз плюнуть, а Зюка… Зюка была умницей.

– Сергий Григорьевич, – желание узнать подробности боя стремительно загоняло упрямство и недоверие василевса в дальний угол, – зачем тебе сей гусар потребовался?

– Мне он никоим образом не требовался, ваше василеосское величество, – с готовностью объяснил Орлов. – Мой помощник немедля отправил его к доктору Хлебову в Военно-медицинскую, и правильно сделал. Командир же Кавалергардского полка князь Арцаков переслал мне письмо Росского. Предельно краткое. Полковник высоко отзывается о штаб-ротмистре и рекомендует его – разумеется, после излечения и возвращения в строй – для вступления в Кавалергардский полк, уточняя, что таким образом исполняет давнее своё обещание направить взамен себя достойного офицера. Также полковник Росский заметил, что выписал графу Богунову отпуск, поелику не может оставить штаб-ротмистра при бригаде, ибо сие подаст дурной пример другим раненым офицерам, а гошпитальный обоз с увечными при наступлении является значительной обузой.

– Росский наступает?! – Подозрения были окончательно отброшены. – Богунов!

– Должен был, ваше величество! Получая инструкции, я слышал распоряжения, данные Софьедарскому полку и югорцам…

– Югорцам?! – Государь вскочил, словно внутри него распрямилась пружина. – Каким югорцам?! Ты что несёшь, штаб-ротмистр?! Что несёшь?!

– Как вас понимать, граф? – сухо уточнил Орлов. – Что вам известно о Югорском батальоне?

– О Югорском стрелковом батальоне, ваше величество? – Удивление на лице софьедарца убедило бы кого угодно. – Они попали под самый первый удар у моста Хурштах, сдерживали Пламмета, сколько могли, сражаясь один против десяти. Стояли насмерть, не рассыпались, отступили в полном порядке, так что драгуны их обойти так и не сумели. И потом, уже под Заячьими Ушами… им был доверен центр нашей позиции, прикрытие немногих орудий, что у нас имелись. И они снова выстояли! Если б не они… У володимерцев стали рваться ружья, в штыковую было рано, Пламмет палил из пушек, мы едва сдерживали драгун… Если б не штуцера югорцев, мы не удержали бы середину, потеряли всю артиллерию и дело кончилось бы нашим полным и окончательным разгромом.

– Вы видели это своими глазами? – Орлов тоже поднялся, а за ним вскочил Булашевич. Теперь сидели лишь Николай Леопольдович и словно заледеневший Крупицкий.

– Так точно, видел своими глазами, ваше высокопревосходительство! – оттарабанил Богунов. – К вечеру югорцев осталась едва ли половина, но их доблестью была спасена позиция, о чём есть приказ по бригаде…