Пройдя прежним путем через все выстроенные вежи, следы противника обнаружили лишь у самой предпоследней из них. И то это было уже не свежее кострище и подстилки из листвы, судя по всему, для отряда человек в тридцать.

— Зимой они точно в холодные места забираться не станут, — заключил Лисич. — Значит, зря мы готовим им засады где-то наверху.

— Мы готовим не засады, а постоянно нависающий над ними меч, — строго разъяснил Рыбья Кровь. — Чтобы им здесь жизнь медом не казалась.

Когда полк спустился до самого берега, князь приказал сворачивать не к заливу, а на восток:

— Пока не найдем Буртыма, назад в Сифес не вернемся.

В каждой береговой долине посылали разведывательную сотню вверх по ручью и неизменно находили там буртымскую вежу. В двух из них разведчикам выдали захваченных в плен арабов — прочесывание долин тремя ватагами принесло первый результат. Пленники утверждали, что все их войско ушло далеко на восток — переждать там зиму.

То же самое вскоре подтвердил и сам Буртым, который возвращался в Сифес прямо по берегу. Его полк был измотан не меньше дарникского. Тем не менее на Акротири все возвращались вполне довольные своей смелостью и настоящим мужским испытанием. Гребцы, и те чувствовали себя молодцами. Что же до сербов, то они вообще словно срослись со словенами в одно целое, во всем помогая и поддерживая друг друга. Особенно это стало очевидно в Сифесе, где ромеи и италики смотрели на северных и южных словен уже без прежнего высокомерия, а с какой-то даже ревнивой завистью.

— Ты изменил все их представления о варварах, — смеясь, говорил отец Паисий, довольный, что снова видит предмет своего жизнеописания живым и невредимым. — Больше всего наших стратиотов убивает, что вы не боитесь никакой черной работы, умеете и дома строить, и сами себе одежду стирать, и без хорошей еды долго обходиться.

Адаш, как когда-то на побережье близ Дикеи, при арсах бросилась в ноги Дарнику и крепко прижалась к ним.

— Хорошо, хорошо, — приговаривал по-хазарски Рыбья Кровь, смущенно гладя наложницу по голове. Всегда бесчувственные и недоверчивые арсы деликатно отводили в сторону глаза.

Кошка, оставшаяся от Лидии, та тоже учудила: вскарабкалась по князю, как по дереву, и воротником улеглась на его плечах, победно урча.

Рад был возвращению Дарника и мирарх.

— Ну а дальше что? — спросил он, когда Рыбья Кровь рассказал ему подробно о всем рейде. — Отдыхаете и снова в поход?

— Такими вылазками мы двести лет будем освобождать ваш Крит.

— Что же тогда?

Дарник не спешил отвечать и делал это весьма красноречиво.