— Да уж, это я понял, — молвил я. — Но как вам удается на протяжении пятисот лет сохранять их тела? Что защищает их от тлена? Ваша магия?

Майестра Катрина выдала короткий смешок и отмахнулась.

— Какая еще магия?! Все очень просто. Мы же нарочно выбираем тех, кого сажают на кол. Жаль, что такие казни вышли из моды. Такая дыра приходится очень кстати. Когда они сдохли, их тела бросили на съедение свиньям. А их места на кольях заняли те, кого граф посчитал повинными в том, что жена его слишком быстро испустила дух. Тем временем мы забрали кадавров, зашили все отверстия на их телах, за исключением тех дыр, что остались от кольев. Эти дыры тоже затыкаются, но сначала через них заливается кедровое масло в брюшную полость. Затем тело помещается в натровый щелок. От кедрового масла все внутренности разлагаются и вытекают вместе с маслом, когда через два месяца тело раскупоривается. За это время натровый щелок растворяет жир, остаются кожа и кости, которые хранятся сотни лет. Никакой магии в этом нет. Простая наука. Магия вот в чем: в нужный срок мы пускаем душу в мумию, придаем ей, в смысле — мумии, нужный облик и отправляем немного погулять.

Я с жалостью посмотрел на тело, валявшееся на полу. Когда я обернулся, майестра Катрина стояла возле меня. От неожиданности я вздрогнул.

— Какой же ты пугливый, — произнесла она и провела рукой по шраму на щеке.

Ее лицо приблизилось ко мне. В холодном дыхании чувствовался запах мяты. Дышала она прерывисто и волнительно.

— А если бы ей удалось соблазнить меня? — спросил я.

— Нам пришлось бы освободить ее душу, — произнесла майестра Катрина. — Таков был уговор. Но за пять столетий ей никого соблазнить не удалось. Бедняга комплексует по этому поводу. А ты, маркиз, еще и реквизит попортил. Руку ей оторвал. Боюсь, теперь она и вовсе лишилась надежды на спасение.

Рука Катрины скользнула вниз по моей груди. Я задрожал от прикосновения ледяных пальчиков. Что ж, в тот день в интимном меню был один коласьонъ.[77] Дыхание девушки, и без того частое, участилось еще сильнее. Ее волнение передалось и мне. Несмотря на визит ее кровожадной сестрицы, у меня еще остались кое-какие да что там, кое-какие, вполне ощутимые силы. Я сдернул белые одеяния с Катрины и накрыл ладонями ее полные груди. Фея застонала, а я почувствовал, что в моих руках словно жуки какие-то забились. От неожиданности я отдернул руки. Соски Катрины оказались украшенными золотыми колечками, на которых болтались два маленьких беленьких скелетика.

— Ух ты! — воскликнул я и толкнул ее на постель.