— А-а-а! — завопил я. — Ты что вытворяешь, урод проклятый?! Я любовник майестры Марины! Ты представляешь, что она с тобой сделает, если ты прольешь хоть каплю моей крови!

Карлик посмотрел на меня равнодушно. Тут я сообразил, что с перепугу кричу по-русски, и уродец меня не понимает. Я повторил свои тирады на немецком. Узнав, что я любовник двух третей майестре, карлик похвалил меня и надавил кончиком ножа, проткнув кожу на моей шее.

— А-а-а-а-а! — заорал я изо всех сил и от страха зажмурился.

Я ожидал, что через мгновение проклятый карлик перережет мне горло. Но вдруг скрипнула дверь и раздался голос Плесыча:

— Эрик, где тебя носит?! Майестра Залина требует…

Тут он запнулся. Я, все еще живой, открыл глаза и встретился с Плесычем взглядом.

— Эрик, постой! — закричал он.

Физиономию его исказила поганая гримаса, он зашелся скрипучим смехом.

— В чем дело? — спросил карлик.

Он опустил руку, по моей шее скользнула капля пота или крови — я не мог разглядеть. Плесыч безудержно хохотал. Карлик смотрел на него с возмущением.

— Ну, в чем дело? — повторил Эрик.

— Не трогай, хо-хо-хо, маркиза, — выдавил Плесыч сквозь клокочущий смех. — Я доложу, хо-хо-хо, майестре, хо-хо-хо, думаю, они, хо-хо-хо, захотят на это взглянуть!

Чешуйчатый скрылся за дверью. Судьба подарила мне несколько минут — пока майестре спустятся вниз посмотреть, как повар перережет мне горло, чтобы свежей кровью заправить мясное ассорти. Карлик хмурился, ему затея Плесыча казалась глупой. Уж что-что, а как людям кровь пускают, майестре видели тысячи раз.

Феи не заставили себя долго ждать. Они, по обыкновению, появились из ничего. Затем распахнулась дверь, по ступенькам скатился Плесыч. В присутствии майестре он не смел гоготать, но удержаться от мерзкого хихиканья не мог.

Феи остановились напротив меня. Катрина провела пальчиком по моей шее, затем поднесла его ко рту и кокетливо слизнула каплю крови. На лице майестры Залины блуждала снисходительная улыбка. Даже Марина и та ухмылялась, глядя на меня.

— Адреналин превращает кровь в настоящее лакомство, — сообщила Катрина.

Мои кишки налились свинцовой тяжестью. Мне показалось, что я чувствую, как загнивают мои почки и печень. Ноги ослабели, и если бы я стоял, непременно свалился б.

— Когда пленник от отчаяния готов кинуться хоть в пасть крокодила, лишь бы куда-нибудь кинуться, — продолжила Марина, — это значит, что адреналина в нем ровно столько, сколько нужно, чтобы кровь удовлетворила самые взыскательные вкусы. Вот тут-то человек и бросается в люк. И попадает сюда. Прямо к нашему повару.