– Ну… Тогда правильно.

Он взял трубку.

– Ларис… Там в холле дочка Белолобова. Пусть охрана пропустит в кабинет отца. Да, в виде исключения. Сейчас туда мать подойдет.

Опустив трубку, он сказал:

– Аня, твои деньги – хоть яхты покупай, хоть на благотворительность отдавай. Но я тебя не понимаю…

– Я не так много смертей видела, как вы. Для меня это вообще – первая серьезная смерть. Потому и по другому к ней отношусь.

– Ладно, иди! – проворчал президент компании и снова снял трубку.

Анна прошла по коридору, выглянула в холл. Заметив ее, Нина сразу вскочила.

– Ну что ты даже шапку не сняла? – пожурила ее мать. Стащив головной убор, привела в порядок ей вспотевшие волосы. – Идем.

– Куда?

– В папин кабинет.

– А можно?!

– Можно.

– У тебя какие новости? РБК пишет, что погибло двадцать четыре человека, зато из-под снега, льда и завалов строений извлечены сорок шесть! А эвакуировано около семидесяти! Погибло меньше, чем осталось в живых!

– У меня еще нет новостей, – сказала Анна, проходя мимо охранника и кивая ему.

Дошли до «Любови-Моркови», увидев Нинку, та сразу засуетилась.

– Солнышко, чайку с конфетами сделать тебе?

Дочь посмотрела на мать, сморщила носик и с сомнением произнесла:

– Папа не любит, когда я ем много сладкого…

– А ты не ешь много, – посоветовала Анна. – Съешь чуть-чуть.