- Наверное, вы правы, Александр Васильевич, - подал голос барон Фредерикс, - я постараюсь найти возможность и, не привлекая лишнего внимания, организовать встречу с вами кайзера и его морского министра. Там вы и обговорите все насущные вопросы. О том, где и когда это произойдет, я сообщу вам отдельно. Также я доложу государю о ваших предложениях.

   - А французы так и поступали, - сказал я, - давали нам кредиты, но с условием, что мы будем защищать их интересы. Вроде помогали нам, а на деле - покупали со всеми потрохами ...

   - Эх, - закряхтел от досады барон Фредерикс, - как это подло! Во времена моей службы в Конном полку, можно было получить и вызов на дуэль. К счастью государь круто поменял курс нашей внешней политики. В этом вопросе я полностью согласен с Петром Николаевичем. Будучи монархистом по своим убеждениям и свято веря в необходимость порядка и дисциплины, я считаю, что Россия должна поддерживать хорошие отношения с Германией. Эта страна, по моему твердому убеждению, служит последним оплотом монархической идеи - и мы нуждаемся в Германии не меньше, чем она в нас.

    В свое время я допускал, - продолжал барон Фредерикс, - что сблизиться с Францией Россию вынудила политика Берлина. Но наше сближение с республиканской страной имело целью заставить кайзера осознать недальновидность своей внешней политики. При этом, я был убежден, что даже временный союз с Францией ни в коей мере не должен был ослаблять династические связи Берлина и Санкт-Петербурга.

    Что же касается Британии, то она никогда не была и не будет верным союзником России. Цель англичан - вовлечь нас в войну с Германией, которая будет одинаково пагубна для обеих империй.

    Следует так же помнить, что вся антироссийская зараза попадает в нашу страну исключительно из Британии и Франции. Германия не позволяет нашим радикалам устраивать на своей территории сборища, и создавать типографии, печатающие антиправительственные и антироссийские газеты и книги. При всех сложностях в наших взаимоотношениях с Германией, она никогда не опускалась до того, чтобы поддерживать тех, кто выступает за свержение самодержавия. А вот ни Франция, ни Англия на помощь нашей монархии не придут. Они будут только рады, если Россия станет республикой. Они прекрасно знают, что случилось с Самсоном, когда Далила его остригла.

    Петр Николаевич Дурново, слушая эту пламенную речь министра Императорского двора, согласно кивал головой. Потом он добавил,

   - Борьба между Германией и Россией, независимо от ее исхода, глубоко нежелательна для обеих сторон. По моему глубокому убеждению, основанному на тщательном многолетнем изучении всех современных противогосударственных течений, в побежденной стране неминуемо разразится социальная революция, которая, силою вещей, перекинется и в страну-победительницу. Слишком уж многочисленны те каналы, которыми, за много лет мирного сожительства, незримо соединены обе страны, чтобы коренные социальные потрясения, разыгравшиеся в одной из них, не отразились бы и в другой. Что эти потрясения будут носить именно социальный, а не политический характер, - в этом не может быть никаких сомнений, и это не только в отношении России, но и в отношении Германии. Особенно благоприятную почву для социальных потрясений представляет, конечно, Россия.