Леосфен остался, поскольку вдрызг разругался с фессалийцами. Когда уже гремела битва при Фермопилах, его отряд все еще находился на восточном берегу Геллеспонта. Наконец, когда погода уже портилась, прибыл афинский флот, войско Леосфена переправилось через пролив и двинулось на войну с Македонией.

Леосфен сразу предлагал Харидему осадить Амфиполь, но тому не терпелось разделаться с внутренней Македонией, взять Пеллу. Леосфен подчинился с неохотой, и его войско проследовало мимо Амфиполя так же, как и фессалийцы месяцем ранее. Тем вообще не было дела до македонян – они спешили на собственную войну. Освободившись от Александра, их вожди готовились вцепиться друг другу в горло, в борьбе за титул тага, верховного правителя Фессалии.

Сын Антипатра, хотя и имел в три раза больше воинов, не рискнул сразиться с эллинами, идущими на запад. Он чувствовал себя еще не совсем уверенно.

Наступила зима. Союзники довершили разгром Македонии и возвели на трон Пеллы во всем послушного их воле Линкестийца. Вот тогда-то торжествующие победители и обратили, наконец, внимание на Амфиполь.

Тридцатитысячное войско союзников подошло к городу в середине зимы. Вел его Харидем, а Леосфен, скрипя зубами, согласился на должность младшего стратега, ибо соперник в последнее время блистал успехами и его авторитет взлетел вровень с Олимпом.

Началась "правильная" осада.

Защищенную палисадом пристань на реке, афиняне взяли почти сразу, высадившись с кораблей. Правда, захваченное пространство было слишком мало, чтобы на нем развернуться. Пришлось союзникам сосредоточиться на другом направлении.

Оценив оборону противника, Харидем не раз и не два выругал себя за то, что позволил Кассандру так основательно подготовиться. Без осадных машин город не взять, а чтобы их подтащить к стенам придется перекопать горы земли. Причем сделать это можно только с северной стороны. К воротам вообще не подобраться. Они, единственные в городе, выходили на мост через Стримон. Между ними и рекой – узкая полоска суши, на ней не развернуться и пространство для машин не разровнять. Дорога от моста к воротам поднималась круто вверх. Таран не подтащить. Если его использовать – бить придется в стены, а не в ворота. В свое время Филипп тоже не смог сломать ворота Амфиполя.

– Стоит ли штурмовать? – заволновались младшие стратеги, – продержим их в осаде несколько месяцев, сами сдадутся.

Но Харидем уже знал от местных фракийцев, что сил у Кассандра много, а припасов еще больше. Может, ну его к воронам, этот Амфиполь? Ни за что! Он, Харидем, не успокоится, пока хотя бы один македонянин еще держит в руках оружие. И дело здесь не только в честолюбии. Граждане афинские единодушно проголосовали за войну, как раз возвращение Амфиполя под этим подразумевая. Амфиполь – это Стримон, торговля с царством одрисов. Амфиполь – это рудники Пангеи. Оставить эти богатства в руках македонян невозможно.