Он заторопился, когда заметил, что к экипажу целенаправленно движется тележка, нагруженная чемоданами, которую толкает перед собой носильщик, обливаясь потом, совсем как шахтер, выбирающийся из шахты. Неужели тележка с чемоданами так же тяжела как вагонетка с добытой под землей породой? Может, пот – это уловка, изобретенная им, чтобы выпросить у клиента побольше денег, и появляется он на лбу, когда носильщик подносит к нему тряпочку будто бы вытирая пот, но на самом деле тряпочка смочена водой. Носильщик сжимал ее, а после по лбу бежали струйки влаги, которые можно было принять за пот. Забавно. Если бы периодически не отвлекался на эту уловку и толкал тележку чуть быстрее, то Шешель не смог бы обогнать его, а так он влез в экипаж, когда носильщик и его клиент не дошли до него метров пятнадцать. Оглянувшись, Шешель увидел на их лицах замешательство, потом они, смирившись с неудачей, поспешили двинуться к другому экипажу, благо свободных на площади было предостаточно.

– Куда, барин? – спросил извозчик, оборачиваясь. Он задержался в этой позе, смотря на Шешеля, но совершенно не узнавая его, а лишь дожидаясь, когда пассажир скажет, куда надо ехать.

– А, не признал ли ты меня, милейший?

Извозчик задумался. Шешеля чуть скрывала тень от поднятой крыши экипажа, но все равно лицо его было видно в мельчайших деталях, учитывая, что от извозчика отделяло его менее метра.

– Прости, барин, не припомню что‑то. Но ты не обижайся. Мне за день много людей возить приходится. Всех‑то и не упомнишь. Вот так.

Видимо, маскировка была действительно великолепна, если у извозчика не возникло никаких догадок. Так быстро забыть Шешеля он не мог.

– Не так давно ты хотел вместе с приятелями устроить мне ловушку. Припоминаешь?

Если прежде в глазах извозчика оставалась частичка сна, то сейчас она выветрилась, глаза прояснели будто в них плеснули родниковой воды.

– Ого, – только и смог сперва сказать извозчик, потом замер с открытым ртом, будто невидаль какую увидел, что даже его поразила, хоть жизнь его и была богата на разного рода случаи. Так и дышал, окатывая Шешеля тяжелым запахом, оставшимся во рту после съеденного не так давно обеда. – М‑да, – эта реплика уже содержала в себе элемент анализа, но это было лишь начало долгого эволюционного процесса, и лишь третья фраза наконец‑то стала вполне осмысленной: – Вас как подменили. Нет, голос‑то тот, а вот внешность. Да. Никогда бы не узнал. Если бы не сказали, точно не узнал.

– Ну и хорошо. Ты мне будешь сегодня нужен.

По выражению на лице извозчика Шешель понял, что тот не рад таким перспективам.