Сил для мата — у Николая уже не осталось. Приближался рассвет.
— Отойдем — он кивнул полковнику Омару, оставшемуся в живых, но сильно обжегшемуся.
Полковник подошел. Николай не стал его бить кулаком, на глазах у подчиненных это было недопустимо. Но коленом в пах отвесил знатно — тот зашипел от боли и едва удержался на ногах.
— Какого хрена вы творите, что в башку въедет? Какого хрена ты не подчиняешься приказам? Что, шахидом стать захотелось…
— Но рафик Николай, настоящий воин не отступает перед врагом. Заступничеством Аллаха, мы победили…
— Да. Только не забывай, что у них — Николай кивнул в сторону искореженных машин на дороге — может быть больше заступничества Аллаха, чем у нас. А ты — потерял девять человек, большую часть своего отряда, твою мать. Что ты скажешь их родным?
— Что они умерли как подобает воину и мужчине, рафик Николай.
Да… А ведь это здесь — реально прокатит. У нас — всех долбают насчет потерь, командиры теперь считают, что лучше не выполнить задание, чем даже просто рискнуть получить какие-то потери, тем более безвозвратные. Он знал случаи, когда командиры разведгрупп, отходя от ПВД[100] на километр — другой останавливались на лежку и так и лежали все время, а потом возвращались и докладывали о проведенном патрулировании. Некоторые козлы еще умудрялись и боеприпасы под боеконтакт списать, а потом продать, было и такое. А здесь… нет, здесь такой хрени и близко нет. Что с той, что с другой стороны — все всерьез, и если кто погиб — значит, погиб как мужчина, ему рай и все такое. Вот эта разница — неготовность терпеть даже единичные потери у одних и готовность класть на алтарь тысячи, десятки тысяч, год за годом, год за годом — и обуславливает все то дерьмо, какое сейчас есть в Афганистане.
— Хорошо… — Николай не хотел спорить — десять минут. Уходим…
Про себя Николай подумал, что не просто так они все просрали. Мать твою, жили, как сыр в масле, слуги были, в армии вместо них служили племена с Чада, туареги, которые сейчас кусок нефтяных полей хотят. Шестнадцать тысяч долларов на человека средний доход, жилье бесплатно, машины. А потом — надули им в уши, они и…
Чурки хреновы. Правильно им вламывают на каждом шагу.
Российская Федерация Ближнее Подмосковье Осень 2014 года
Российская Федерация
Ближнее Подмосковье
Осень 2014 года
На периметре государственной дачи, раньше принадлежавшей КГБ СССР (так называемый объект АБЦ) — еще с утра заняли позиции бойцы Национальной гвардии. Дивизия Дзержинского, ныне переименованная Рослые, под два метра парни, французские боевые костюмы, новейшее оружие, броневики от «КамАЗа», которые держат выстрел КПВТ в упор с любой проекции, малогабаритный беспилотный летательный аппарат, подававший картинку сразу в штабной бронетранспортер, снайперы на крышах. На всех подходах к зданию выставили униформированные и скрытые секреты, проштрафившиеся бойцы распихивали в разные стороны снег широкими, желтыми лопатами под окрики сержантов. Всю ночь шел снег, тяжелый, мокрый, с утра в Москве было не проехать, техники не хватало — но на дорогу, ведущую к АБС, выделили два немецких снегоуборщика, которые проходили по ней каждые полчаса. Было тепло — излишне тепло для этой последней мирной зимы. Снег копился на ветвях могильно-черных деревьев шапками, потом падал на землю с глухим хлопком. Заполошно каркали вороны…