Антон пощупал ей пульс, сходил в ванную, налил стакан воды, принес, побрызгал на девушку.

Прошло секунд двадцать. А когда Надежда очнулась, то ничего не понимала.

— Ты меня напугал. Ты уже давно здесь что‑то случилось — она вертела головой, словно пытаясь вспомнить что‑то.

— Нет. — заверил ее Антон.

— Не слишком тактично смотреть, как спит другой человек. — Надежда натянула футболку и выглянула за окно.

— А никто не храпел. — сказал Антон спокойно.

— Очень смешно.

— Я себя имел в виду.

— Я что‑то я не уверена.

— Мне такой странный сон приснился.

— Какой? — поинтересовался Антон.

— Очень странный. Такой, когда принимаешь все за реальность. — Надежда прижалась к Антону.

— Знаю. — он погладил ее по голове.

— Я проснулась и чуть не заплакала. — Надежда схватила и прижала к груди бесконечно любимую лохматую голову.

— Все у нас будет хорошо. И мне кажется, что сейчас я понял кое‑что… Во всяком случае, я тебя больше никуда от себя не отпущу.

Тем не менее Антону пришлось еще раз нарушить свое обещание. Войдя в здание Академии, он легко подчинил себе охранника и взял ключи с кафедры психиатрии.

Быстро подойдя в просторном кабинете к несгораемому шкафу, открыл его — ключи все так же болтались в замке — и ощупью прошелся по полкам. Под газетной оберткой одного из свертков он ощутил жесткость клеенки. Антон вытащил из клеенки толстую пачку бумаг и засунул вместо нее ворох старых журналов…

Над Москвой неслись тяжелые иссиня–черные тучи. Автобус тащился как катафалк, каждую минуту замирал перед светофором. Черный язык обложивших Москву туч и не думал рассеиваться, а наоборот, только увеличивался. Как только Антон выскочил из автобуса неподалеку от своего дома, хлынул ливень. Будто в тучах проделали огромную дыру и оттуда вырвались потоки воды. Ливень переходил в настоящий потоп, наводнение. Автомобили обдавали его осколками брызг. Антон бегом направился к своему дому. Дождь дробью бил в лицо, но он уже успел скрыться в подъезде.

Он распахнул дверь и ввалился в прихожую. Мигом скинул кроссовки, сбросил на пол куртку, джинсы и рубашку — все было мокрое насквозь. В ванной он вытерся насухо, контрастный душ смыл усталость и грязь. Вот только времени на отдых не было.

Надежда бросилась ему на шею и поцеловала его.