И самое жуткое, они с легкостью взбирались на стены, не служившие для них преградой. Эти жуткие монстры просто взлетали в воздух, приземляясь прямо на укрепления. Только здесь был свой плюс и для защитников. Свет прожекторов не только выхватывал существ из темноты, он словно служил для них препятствием – взлетая навстречу прожекторам, они скользили гораздо медленнее. Фотоны лучей как водяная струя сбивали и тормозили их движение.

Только стрелков было меньше, чем надо. Они не успевали сносить каждого, кто вспрыгивал на стену. Так что через пару минут закутанные в дым существа уже хозяйничали на этом оборонительном рубеже. Андрей лично видел, как один из атаковавших проскользнул между двух зубцов и вцепился в стрелка, как раз в эту секунду перезаряжавшего свой автомат. Бедолага не успел даже закричать, когда темнота накрыла его, высасывая все то, что люди называют жизнью. Он еще дергался, когда снизу затарахтел пулемет, и обоих разорвала крупнокалиберная очередь. Оба грузовика, выполнявших роли передвижных крепостей, делали то единственное, что могли в этом положении – крошили из своих орудий все, что двигалось, и не было похоже на человека. Стреляли с укреплений в развалинах небоскреба, но сильного прогресса не чувствовалось, Защитники стены истекали кровью, пытаясь не пропустить эту нечисть внутрь. Им сказали защищать этот участок, и они должны были сделать все, что в их силах. Они дали слово и им придется его сдержать.

Андрей каким-то чудом оказался среди тех, кто не погиб в первые три минуты, после того, как монстры вскарабкались на стену. Теперь угроза была уже не только впереди, но и справа, и слева, каждую секунду казалось, что вот именно сейчас в тебя вцепятся холодные руки, пронзая тело замогильным холодом и сжимая сердце неповторимым чувством смерти. Каждый новый вздох казался подарком, каждая выпущенная пуля – защитой.

Андрей все еще стрелял со стены в подбегавших тварей, не ощущая ни жалости, ни какого-либо душевного потрясения от их гибели, только жуткое отвращение от всего того, что они собой представляют. Один из монстров прыгнул прямо на него, но пули настигли его в воздухе. Он рассыпался, прежде чем достиг Андрея. Его только накрыло кучей черной пыли и гари, почти мгновенно рассеявшей. Сорвав с лица мигом засорившийся респиратор, он вдохнул горьковатого воздуха, а потом упал на спину, от неожиданно возникшего второго монстра. Единственное, что не позволило ему умереть в ту же секунду – тварь отвлеклась на стрелка рядом с ним. Мужичок в ужасе закричал и выстрелил в упор. Граната прошла сквозь монстра и пролетела у Андрея над головой. Он еще успел подумать, куда она приземлится, когда взрыв отбросил его в сторону. Взрывная волна скинул его со стены, прямо на одну из лестниц. Если бы не рюкзак на спине, там бы и остался лежать со сломанным позвоночником. А так просто отделался ушибами и ощущением, словно его усердно били по почкам. С трудом вдыхая, он увидел, как это чудовище присосалось к человеку, словно к любовнику. Мужичок несколько секунд пытался выбраться из захвата, но ничего не смог, только обмяк и посинел. Насосавшись, монстр далеко отбросил мертвое тело и радостно завопил. Андрей, испуганный как этим зрелищем, так и очень нехорошим ощущением, что все же нескольких ребер он недосчитается, попытался отползти подальше от жуткого существа. Вслепую, руками перебирая за спиной по ступенькам, он то ли слезал, то ли скатывался с лестницы, не в силах оторвать взгляд от этого существа. По голове словно кувалдой ударили. Он только сейчас понял, насколько далеки атаковавшие их твари от всего человеческого и вещественного. Насколько они отличаются от всего того, к чему он привык и что считал истиной. Они не были живыми в том самом понятии, в каком он привык. Никто не смог бы пережить прямое попадание гранаты, а эта тварь даже не пошевелилась, когда осколки пролетели сквозь нее. Такое было совершенно абсурдно, но, тем не менее, было, причем настолько реально, до боли в зубах.