– Увы, герцогиня, на днях я снова уеду. Моё войско осадило Пюзиньян… А здесь я по вызову его величества.

– Вероятно, король хочет собрать совет?

Удивление у де Гокура тоже не слишком хорошо получилось.

– Совет? Зачем? Мне ничего не известно. Меня вызвали… по другому поводу…

Когда так старательно отводят глаза люди, от которых никогда никакого подвоха не ожидалось, жди беды какой-то особенной. Как правило, непоправимой. Но мадам Иоланда, хоть и чувствовала нарастающую тревогу, не желала ломать ту благостную картину, которую сложила в своей голове, и которая устраивала её всем – политическим расчётом, перспективой получить, наконец, крепкого в своих позициях короля, и той долей благородства, которая прикроет это, не слишком изящно и тонко состряпанное действо с пленом Жанны! Де Гокура, решила она, несомненно, вызвали, чтобы поручить ему ведение переговоров о выкупе! Он когда-то служил Бургундскому дому, он знает, как разговаривать с властителями, не теряя при этом достоинства46, а лицемерит сейчас потому, что, естественно, подобной миссии не рад, ведь его войско осадило Пюзиньян, а сам господин королевский камергер предпочитает делать то, что получается у него лучше всего другого, то есть, воевать… Надо бы намекнуть ему, что мадам Иоланда здесь сейчас как раз затем, чтобы предложить свои услуги и – если, конечно, она права в своих предположениях – максимально облегчить де Гокуру миссию. Тому не надо изворачиваться в словесных пируэтах, кто может просто назвать сумму.

– Как умно, что в эти тяжёлые времена его величество спешит окружить себя людьми действительно преданными, – заворковала герцогиня. – Пожалуй, созыв королевского совета не так уж и нужен, потому что последние события при Компьене заставляют задуматься – насколько честны перед королём все состоящие в этом совете? Вам не кажется, что господин де Флави слишком поторопился запереть ворота перед нашей Девой? Хорошо, если это был всего лишь просчёт… А если хуже? Опасно, опасно… Вы ведь согласны со мной, сударь? Но, как бы там ни было, а расхлёбывать, исправлять теперь НАМ С ВАМИ, я сюда за тем и пришла…

Она подкрепила слова выразительным взглядом, но так и не увидела, понял ли её де Гокур, потому что в этот момент дверь в королевские покои открылась, и оттуда вышел граф Менский – её малыш Шарло, ставший в последнее время, едва ли не единственным, кого король приглашал разделить свой досуг. Господин де Пюи бледной тенью выскользнул следом и куда-то быстро ушёл, а Шарло посторонился перед де Гокуром со словами «Король вас давно ждёт», и только когда тот скрылся за дверью, повернулся к матери.