— Их же целый отряд, в отличие от нас!

— Еще заметней и еще опасней, если у кого-то была цель их остановить. А еще эти чудаки порадовали меня тем, что в округе, похоже, осталось еще много нормальных людей. Не хотелось бы застать дома одних… — я с особой остротой ощутил за плечами присутствие Жиро и Дюпре и решил, что Этьен отлично меня поймет без всяких продолжений. — Одна беда — вряд ли нам стоит останавливаться еще какое-то время.

— Точно, — вздохнул Фонтаж и мы выехали из кустов навстречу своему отряду. Жиро и Дюпре немного задержались, подбирая кое-какое брошенное оружие.

Шешон вытаращил на нас свои собственные глазки-пуговки, но решил пока ничего не говорить.

— Лучше нам проехать немного дальше, — пояснил я сам.

Шешон энергично кивнул.

— Скорей бы уж добраться… — проворчал он. Он не был так испуган, как в тот день, когда мы его встретили, и явно не жалел о том, что поехал с нами. Вид он сохранял неизменно ошарашенный, но явно готов был платить эту цену за надежду спасти свою душу. Его люди могли бы поспорить с настоящими хранителями своими оловянными глазами — изо всех сил пытаясь выразить, что все чего они не понимают — не их ума дело.

И мы двинулись дальше, хотя продвигаться приходилось все медленней и медленней… Но мы были уже близко. Очень близко.

Впереди запел охотничий рожок.

Мы еще попридержали коней. Я дал знак заехать всем в близлежащие заросли, а сам потихоньку отправился посмотреть, что там, впереди, происходит. Осторожно подъезжая к перекрестку, я услышал бодрый цокот копыт приближающейся лошади. Но лошадь была одна. Какой-то гонец? Я соскочил с седла и прошел немного вперед, встав прямо у пересекающей мой путь дороги, ожидая, когда всадник покажется и, может быть, не останавливаясь, промчится мимо, если благополучно меня не заметит.

Наконец всадник появился — беззаботно скача посреди дороги. И если я не сразу узнал его самого, то зато сразу узнал лошадь и на несколько мгновений остолбенел с открытым ртом. Всадник на красивой, серой в яблоках испанской лошадке уже успел промелькнуть у меня перед носом, когда я выскочил на дорогу и крикнул вслед:

— Ла Сержи!..

Танкред за моей спиной негромко, но увлеченно подхватил этот клич, тоже узнавая тех, кто только что мимо нас промчался.

Диана придержала Леду, подняв ее на свечку, и красиво развернулась. С изумлением посмотрела на дорогу, на меня, и тут же, с радостным восклицанием подскакав ближе, легко соскочила с седла на землю. Она была в своем щеголеватом полуразбойничьем сером мальчишеском костюмчике и выглядела просто великолепно, о чем наверняка прекрасно знала.