Что это за командир, мы не поняли. На нем были одни лохмотья, а не форма. Крови потерял, наверное, очень много.

– У него два ранения, в грудь и голову. Голову вроде слегка задело, а вот грудь, пуля внутри. В сознание не приходит, – рассказывал нам старичок, пока мы разглядывали раненого.

– Серег, в любом случае, мы не сможем помочь, – прошептал мне на ухо Зимин.

– Да знаю я, – ответил я, – но и так оставлять не хочется.

– Серега, он все равно помрет, не сейчас, так в пути. Ну куда мы с ним? Дело ведь еще не сделано.

– Попробуем связаться с нашими, может, чего решат, сами не будем ничего предпринимать. – Я повернулся к деду.

– Как тебя зовут, отец?

– Дедом Николой кличут.

– А по батюшке?

– Васильевич я.

– Такое дело, Николай Васильевич, – я секунду подбирал слова, – раненого мы забрать не сможем. Мы на задании. Но свяжемся с нашими, что уж там решат, не знаю. Вас всех тоже отсюда вытаскивать надо.

– Мальцов бы увезти, мы-то старые, черт с нами.

– Всех постараемся вывезти. Еда-то у вас есть хоть?

– Вчера последние крохи съели. Сынок, если есть пожевать чуток, деток бы накормили, а?

– Отец, мы сейчас принесем. Тут недалеко, только сидите тихо, не высовывайтесь.

– Ладно, – проговорил старик и в отчаянии повесил голову.

– Батя, обманывать не собираемся, мы вернемся, – бросил Зимин и направился к выходу.

– Подожди, Саня, – остановил я его, – Николай Васильевич, вы случайно не знаете, где у фрицев штаб в вашем городишке?

– Ну, штаб не штаб, но видел много их офицериков, у одного дома, где у нас управа была.

– Двухэтажный дом, с колоннами у подъезда?