Ключ был бы жив.

Красивый, древний кусочек серебра на цепочке. Ровно шестьдесят четыре грамма, с несколькими сотыми. И всё. Теперь он годится только в музей, как образчик искусства эпохи заката империи Шан. Или на кольца-серьги пустить…

Он перестал чувствовать ключ сразу же после перехода. Первой мыслью было, что его сила иссякла. Но если она не иссякала на протяжении двух с половиной тысяч лет, то почему это случилось именно сейчас? Что произошло?.. Кацуо тогда и виду не подал, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Просто забрал ключ в лабораторию и подверг всем мыслимым проверкам, которые и показали, что он имеет дело с мёртвым куском серебра.

Но как?.. Что произошло?

Та женщина просто физически не могла его испортить. Обращалась бережно, постоянно носила при себе. Разве что…

Нет, этого не может быть.

Этого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда…

«Это была не Хозяйка, – Кацуо с нечеловеческой ясностью понял смысл хмурого взгляда малышки шести лет от роду, дочери той женщины и кузнеца Ли Юншаня. – Это была сама Ли Чжу… Она их свела, чтобы получить новое рождение… Сука. Всё-таки нашла способ сбежать из идеальной тюрьмы…»

Весь мирок, крутившийся вокруг ключа, рушился у него на глазах. Пока лишь виртуально. Но стоит новости о безвозвратной утрате способности свободного перемещения по ветвям вероятностей просочиться из этого кабинета, как сообщество начнут разрывать всевозможные противоречия. Это будет конец всему, во что он верил и что строил собственноручно.

Что же делать?

– Созерцаешь меч? – за спиной раздался голос господина.

– Совершенство невозможного, – глухо отозвался Кацуо, не оборачиваясь. – Наглядный пример парадокса… Да, господин, он весьма хорош.

– Ты чем-то обеспокоен?

– Ключ мёртв.

– Что?..

– Ключ мёртв, – повторил Кацуо. – Она воплотилась.

– Ты хоть понимаешь, что несёшь?.. Как это – мёртв?! Как она могла воплотиться?

– Очень просто, господин. Когда мужчина и женщина живут в браке, у них, как правило, рождаются дети.

– Но это невозможно!