А Юлька ведь поехала в Боговещенку на первомайские праздники! И верная себе, выпендрилась и там!

Они вместе с Варварой и Надюхой Лишайниковой (теперь уже Бериковой) днем пошли знакомиться «с местами моей боевой славы». Потом, что вполне естественно вытекает из этих знакомств, Юля захотела познакомиться со всеми «моими» – девчонками, Бульдозером и Моцартом. Что вполне опять-таки естественно, чтобы полностью восстановить события годовалой давности, ребята взяли с собой инструменты, а девчонки – маракасы.

И не прошло и полчаса после этого, как по Боговещенке пронеслась весть – на Бродвее снова поют, наверное, Монасюк вернулся!

Но пел не я, пела Юлька, которая прекрасно изучила за год мой репертуар, и еще неизвестно, кто пел лучше – я год назад, или теперь – она?

Берик присоединился к ним часа через два, Юлька теперь пела свои новые песни, и ребята как-то очень быстро «схватывали» новые мелодии и поддерживали ее игрой на своих инструментах!

А девчонки самозабвенно танцевали, и иногда от полноты чувств после окончания песни и танца бросались Юльку обнимать и целовать, а та, смеясь, отбивалась от них, а Рукавишникова и Лишайникова хлопали так, что только что ладони не отбили…

И с ними в унисон хлопала в ладоши большая собравшаяся толпа.

Все это мне со смехом, взахлеб рассказала по телефону Варвара. А сама Юлька в этот момент уже ехала в поезде, возвращаясь назад в Барнаул.

И когда мы встретились на репетиции, я ее спросил:

– Как съездила?

– Нормально… – ответила она.

– Не могла не выпендриться? – спросил я, выказывая тем самым полнейшую осведомленность о происшедшем позавчера в Боговещенке.

– А пусть твоя Варька не думает – мы тоже кое-что можем!

И увидев мое расстроенное лицо, сказала:

– Монасюк, не переживай – мы с ней подруги на века! Все хорошо!

Время шло. Весна была дружной, уже к середине мая деревья стояли покрытые листвой, а там сначала зацвела черемуха, наполняя воздух микрорайонов с частными домами горьковатым терпким запахом, а вслед за ней – сирень, и тут уж аромат цветов заполнил весь город!

Варька готовилась к поступлению в мединститут – мы с ней часто созванивались по телефону. А я – досрочно сдавать сессию, дома тоже все было в порядке (меня очень зауважали родители, когда узнали, что я подрабатываю на товарной станции), да и в университете – так же.