Варя вернулась домой в Заготзерно лишь утром 31 декабря, чтобы встретить Новый год в отчем доме. Людмила Олеговна так и не смогла дозвониться до нее.

Она прочитала роман, письма и бросила искать машину.

Она вылетела в Москву тем же рейсом, что летел Анатолий. Но – сутками позже…

В самолете она вновь и вновь перечитывала роман и письмо.

Она вбежала по лестнице подъезда и увидела у своей двери на полу в уголке словно бы комочек из яркой ткани – Юлька!

Она открыла дверь, зашла и прошлась по комнатам. Было тихо, в комнатах никого не было. Лишь холодным огнем сверкали лампочки электрогирлянды на елке в углу, зажигались и гасли.

Варвара медленно сняла пальто, потом вернулась в подъезд, разбудила Юлю и ввела ее в квартиру.

– Он должен быть дома… – бормотала Юля. – Звонок не работает, я била ногами, пока каблуки не сломала. Варь, он должен быть дома…

– Идем, идем… – Варя ввела Юлю, которая спотыкалась на подламывающихся под ней сапогах. – Нет его уже здесь, нет…

Она закрыла дверь, и отвела Юльку с детскую. Скоро Юля спала в бывшей комнате детей.

А Варвара Петровна Монасюк, 58 лет, профессор и доктор наук, подошла к столу и взяла в руки письмо.

На нем лежала записка:

«Включи, пожалуйста, рекордер – DVD-диск уже внутри. Найди в меню главу 22.

Варвара нажала несколько кнопок на пульте управления рекордером – экран телевизора вспыхнул, и оттуда вдруг зазвучала песня «Варя-Варь».

Но пел ее, конечно, не ее Толя, а исполнитель по фамилии А. Церпята.

Она послушала песню, потом выключила телевизор…