– Понял!

Бомбы падали кругом, рвались, а танк метался, как взбешенный бык, – вперед, в сторону, назад, не давая пилоту прицелиться. Эта гонка длилась недолго – налетели «Ла-5», «спустили» пару «Юнкерсов», и остальные трусливо повернули назад, вываливая бомбы куда попало, лишь бы облегчиться и драпать налегке.

– Впереди «Тигр»!

Иваныч не стал связываться с «Т-VI», вывернул из-под выстрела. Но второй «Тигр» пробил прямо по корме командирского «Т-43». Танк сотрясся, замирая среди чужих машин. Это что, конец?

Да уж хрен там!

– Бронебойным!

– Есть! Готово!

– Огонь!

107-миллиметровому снаряду была нипочем лобовая броня «Тигра», и из немецкого танка вырвалось желтоватое пламя. Фашисты открыли огонь по неподвижной машине сразу из нескольких стволов. Снаряд разорвался на броне, машина наполнилась едким красноватым дымом.

Надсадно кашляя, Репнин пихнул сомлевшего Федотова:

– Чего расселся? Марш из танка!

– Есть…

Борзых и сам очухался, полез в люк.

– Иваныч!

– Лезу…

– Живой!

– Пока…

Репнин вылез наружу, чувствуя себя так, как будто сильно напился: все качалось перед глазами, руки были неловки, ноги заплетались.

– Ложись!

Танкисты попадали, и тут же башню «Т-43» сорвало с погона, приподняло на волне пламени и опустило.