– Так ты охотник? – перебил Акуна Эдик.

– Зимой, – усмехнулся венед. – Весной я – пахарь, под осень – жнец…

– Ну, продал ты меха, а дальше?

– Дальше? А что дальше… Дальше как раз даки войной пошли на римлян, Траяновы легионы бить. И закрутила меня та война, выкрутила и вот, аж досюда добросила…

– Мы с Акуном вместе были, – продолжил Регебал. – Десять лет уже… По горам прятались, в холода через Данубий по льду ходили, римлян резать. Вызнали прошлой осенью, что новый император на наши земли пожаловал, и решили в гости сходить, ножичками побаловаться… Великий Замолксис![129]Десять зим нам везло, а вот на одиннадцатую судьба отвернулась от нас…

– А ты, Уахенеб? – поинтересовался Лобанов.

Египтянин аккуратно вытер пальцы холстиной и заговорил негромко:

– Два года я был мастером паруса,[130] водил корабли из Александрии в страну арабов за миро и ладаном, ходил и в Индию… А той весной мне посулили большие деньги, и подрядился я возить оружие парфянам, добирался по Евфрату до самого Ктесифона. Там-то меня и прижали легионеры. Продали по дешевке иудею-работорговцу, тот перепродал меня в Сиракузах Трифону, а Трифон довез до Толозы…

Воцарилось молчание.

– А я восстание поднял… – негромко промолвил Кадмар и глянул исподлобья: все ли серьезны? Но никому смешно не стало.

– Против Рима? – поднял бровь Лобанов.

Кадмар кивнул.

– Грабят народ, – сказал он, – душат налогами… Я и побил квестора в Лугдуне, расписки долговые спалил, а деньги раздал тем, кому детей кормить не на что было. Зиму по лесу пробегал, а в апреле меня поймали…

– Да-а… – протянул Эдик и оживился: – Слушайте теперь, что я вам расскажу!

Лобанов вздохнул и поднялся.

– Ты куда? – подхватился Эдик.

– Коней гляну… Да ты ври, не стесняйся!

– Ха! Чего б я врал?! – возмущенно фыркнул Эдуардус.

И стал рассказывать о подвигах Сергия Роксолана на арене Колизея. Лобанов прошелся, похлопывая коней по теплым мордам, проверил узлы. Травы животинам хватало, а в бочажке отражала первые звезды чистая дождевая вода.

– …И тут они выпускают тигра! – с воодушевлением повествовал Эдик. – Громадного! Клыки – во! Когти – во!