Наси усадили в кресло, освободили от веревок и кляпа. Акун пролил ему на лицо струйку холодной воды. Наси вздрогнул и проснулся, хапая воздух ртом. Его выпученные глаза еще сильнее округлились при виде целой банды здоровенных красавцев вот с такими кулаками.

– М-миллион сестерциев! – промычал он.

– Успокойся, уважаемый… – начал Лобанов.

– Три миллиона! – с сердечной болью выкрикнул наси.

– Цыц! – сказал Лобанов, теряя терпение. – Мы не грабители, ясно тебе?

– Пожалейте моих деточек! – простонал наси.

– Сам жалей! – рявкнул Лобанов. – А теперь слушай, что я тебе скажу! Будешь перебивать – заткну рот кляпом! Я ясно выразился?

Наси испуганно закивал.

– Так вот, уважаемый, – холодно заговорил Сергей, – ты вляпался в самое вонючее дерьмо за всю свою жизнь! Ты ссужал деньгами господ Нигрина, Квиета, Пальму, Цельса?

Гиор кивнул, завороженно глядя на Лобанова.

– А тебе известно, что вышеуказанные господа замышляют убийство императора?!

Бар-Акива затряс головой.

– Я не знал! – каркнул он. – Клянусь! Я всегда любил принцепсов! И Траяна! И Нерву! Даже Тита Веспасиана![139] И Адриана я люблю!

– От тебя, уважаемый, потребуется не любовь, а помощь следствию! Тьфу, что я болтаю…

– Я заплачу! – с готовностью сказал бар-Акива.

– Надо будет как раз не платить! – втолковывал старику Лобанов. – Понимаешь? Не тратить деньги, а не давать их заговорщикам! Напиши письма всем своим служащим с четким указанием – векселя от консуляров не обналичивать!

– Понимаю! – взбодрился наси.

– А мне дай взаймы… ну, миллионов десять.

– Понимаю… – увял наси.

– Не кисни, уважаемый, я их верну!