— Это ж писец, — с возмущением воскликнул Семен Иосифович, — что правительство творит! Банкам вообще запретили выполнять свои обязательства перед любыми клиентами! Они не смогут вернуть депозиты и когда возможность существует. А это никак не связано с ГКО! На Западе наши банки обязательно перестанут кредитовать.

— Ну да мы с вами люди тертые и жизнью битые. Главное ведь вовремя подсуетиться, — Андрей подмигнул. — Мы пережили банковский кризис 1994 г. Он напрашивался для любого приличного аналитика. Рано или поздно это должно было случиться. Прикрыли коммерческим банкам дешевые государственные средства и правильно сделали. Хватит сосать у государства, пора на новый уровень. Кто не сумел, тому не место в банке. Кризис 1995 г мы тоже хорошо перенесли. Еще и неплохо приподнялись на чужих сложностях.

Он заглянул в справку на столе и с выражением зачитал: "Клиентами Росхозбанка сегодня являются более трех миллионов физических лиц, шестьдесят тысяч малых и средних предприятий, семь тысяч крупных компаний". Совсем неплохой показатель. Переживем и это…

Нет никаких причин для паники. В России нет никакого банковского кризиса. Выполняется обычная штатная процедура изъятия денег у населения. Оно немного покряхтит и продолжит жить постанывая. Мы привычные к любви со стороны правительства. Сами и избрали. Оно нас регулярно имеет, а мы с интересом наблюдаем за состоянием соседа. Если ему плохо — жизнь удалась. Менталитет называется. Русский человек — это не тот, у которого чего-то нет, а тот, у которого чего-то нет — ну и хрен с ним.

Мы практически чисто выскочим, разве что договоренность с нью йоркским Citibankом пролетает. Они испугаются вкладываться в Росхозбанк. Не понимают насколько русский бизнес смекалистый. Банки будут лопаться один за другим, а ничего страшного не случится для владельцев. Переведут активы в мелкий незаметный коммерческий банк, никак не связанный с прежним. Кредиты оставят в подарок государству. Обанкротят и будут горько плакать, размазывая крокодиловые слезы по щекам, страдая публично о вкладчиках. Те не поверят, да значения не имеет. А я — Еременко, — с нажимом сказал, — Росхозбанк стоял и стоять будет.

— Вы ведь прекрасно знаете, что означает "Совместное заявление Правительства Российской Федерации и Центрального Банка России". И как перевести "реструктуризацию долгов по государственным казначейским обязательствам"! Мы достаточно долго обсуждали.

— Если вы сейчас сообщите, что активы не переведены в валюту заблаговременно, я вас лично застрелю, — без всякого юмора в голосе поставил его в известность Андрей. — Мы разделили обязанности, и свой воз я вытянул. Думайте, легко было давить на людей, добиваясь отсрочек и не выплачивая по договорам? Обещать неизвестно чего и прямо запрещать выполнять своим работникам обязательства? На меня уже коситься начали. Это даже не обычные задержки, сплошное кидалово всех подряд. Налоги и пенсионные выплаты не перечислялись. То, что это делали все подряд, меня не трогает. Я — Еременко! У меня репутация! Вы и зарплату давать не хотели, но тут уж вам не бюджетные организации. Своих работников, — он усмехнулся, — я не дал в обиду. Задержка — да, но не платить свинство. Мы ведь просчитывали все вместе и старались отсечь всех лишних. Прямо сейчас у меня в приемной сидит толпа народа с недоуменными вопросами и жалобными лицами и страстными мольбами. А мы платить не собираемся! А теперь эти странные разговоры. В чем дело? У вас на руках еще остались ГКО?