– Откуда у нас в торговом представительстве замполиты? – с недоумением спросила она.

– Да не знаю я, как они там у вас нынче называются. Но наверняка имеются. Я тебя где-нибудь подальше высажу, чтоб не видно было, а если что, говори, меня подвез человек, сказавший, что он из кибуца "Яд Хана", на страшно непонятном языке. Как будто у него каша во рту. Запомнишь?

– Запомню. А что это?

– А это такое место, где проживают израильские коммунисты. Там венгерских евреев много, потому и говорит так. Кому надо – тот знает. А тебе демонстрировать знания не обязательно.

– А вы советский еврей из русского Легиона?

– Нет, я русский из советского еврейского Легиона.

– Шутите… Я ведь серьезно спросила. Вы очень хорошо говорите по-русски, только какой-то акцент есть.

– Вот когда мне говорят, что я на каком-то другом языке хорошо говорю, мне приятно. А русский – это мой родной язык. Странно было бы, если бы не говорил. Но что у меня акцент имеется – это интересная новость. Раньше мне такого не говорили. Надеюсь, букву «Р» я правильно выговариваю?

Она засмеялась.

– Нет – это не так, как когда хотят еврея передразнить, это что-то такое, сложно объяснимое, но чувствуется, что-то чужое… Ой, я, наверное, обидное сказала…

– Интересное… Всего-то двенадцать лет и я уже не так разговариваю. Вполне возможно, по-русски мы говорим только в своей компании легионеров по праздникам. И то, если есть кто-то непонимающий, уже неудобно. Каких-нибудь новых слов уже не знаю. Тебе, наверное, говорили, что здесь все по-русски говорят?

– Не все, но многие.

– Как раз большинство не только не говорит, но еще и не хочет. Здесь работает закон третьего поколения. Мы, бывшие советские, по-русски говорим и читаем. Наши дети понимают и говорят, но не читают. Наши внуки и понимать не будут. На кой черт им русский язык? Мало того – русских у нас сильно не любят.

– Это еще почему? – удивилась она.

– Есть за что… За дело врачей, за посаженных без вины легионеров, за разорванные отношения, за отказ выпустить родственников и поставки оружия нашим арабским соседям. Список длинный.

– И за Мехлиса тоже? – с ехидцей спросила Лена.

– За Мехлиса пусть отвечает Иосиф Виссарионович. Не мы его назначили, не нам и снимать. Но ты, я смотрю, девушка не простая. Что-то про Крым знаешь, кроме официальных учебников. "Десять Сталинских ударов" и враг повержен… Нет, – сказал я, в ответ на ее взгляд, – там я не был. Но слышал много. Есть у меня знакомые, которые там побывали… Ты посмотри, что этот идиот делает! – воскликнул я. Мимо нас пронесся мотоциклист, оставляя за спиной клубы черного дыма. Он ехал с такой скоростью, что впечатление было такое, что мы стоим.