Уже во Франции, общаясь с генералом Шамиссо, и полковником Мерле, репортерша узнала, что и там Гали смог 'утереть ей нос'. Первые статьи о добровольцах и фотографии Моровского с Терновским ушли в редакцию именно за его подписью. Чикагский 'папарацци' за столь короткий срок добился очень многого. Быстро найдя тренировочный центр и капитана Розанова, гоняющего добровольцев перед отправкой в Польшу, охотник за сенсациями собрал интереснейший материал, о том, как чехи и французы готовились вместе с поляками бить немцев. Про Моровского здесь знали намного больше, чем в Гавре и Париже. Недавний автогонщик, оказывается, тоже многое успел. Помимо нескольких сбитых самолетов за ним числился самоубийственный рейд на Кольберг, и вполне успешное командование истребительно-штурмовой эскадрильей. Карьера мальчишки резво взяла старт, и на плечах молниеносного орденоносца уже сияли знаки различия соответствующие американскому званию первому лейтенанта. А чего стоило только одно его прозвище 'Поморский Сокол'?!

В отличие от чемпиона Чикаго и его напарника, Сэм Бреннер не имел сбитых в Испании, но все же, и он обладал некоторым боевым опытом, и потому стал временным лидером 'американцев'. Розанов же со своей стороны быстро вник в нужды новых соратников, и помог репортеру найти моторы, и даже по одному крупнокаллиберному 'Гочикиссу' с синхронизатором для Боингов. Окончательная сборка, погруженных на авиаматку самолетов должна была состояться уже в море.

Телеграмма от Фреда диктовала соблюдение осторожности. Но Гали рвался в гущу событий. В тот момент, когда основная армада 'Сражающейся Европы' взлетала с палубы 'Беарна' уже в датских территориальных водах, сам Поль прощался с Кэтрин в Шербуре, сидя в турели улетающего в Торунь с грузом боеприпасов бомбардировщика. Приехавший с нею вместе в качестве наблюдателя от американской армии майор Бриджес тоже улетел с другим транспортным 'Фарманом'. А Кэтрин на такое надеяться не могла (никто не решился взять ее в экипаж), и потому она отправилась к месту командировки через Италию и Румынию…

***

Из того памятного 'велосипедного рейда' Терновский вернулся не один. И еще до того, как тихо прошелестел знакомый голос, по глазам напарника Павла уже смекнула, в доме гости. Одними глазами отправив Анджея прикрывать их беседу, будущий маршал, устало заметил.

— И снова вас на самодеятельность тянет, Павел Владимирович. Все никак не можем мы вас приучить, строго по заданию работать.

— И я рад вас видеть Александр Евгеньевич. Если вы о Кольберге и прочих наших 'безумствах', то у меня есть обоснования, но даже и без них, вы должно быть все же увидели пользу, иначе тон ваш был бы несколько иным.