Поскольку оборудована она для ведения боевых действий, то имеет двойное управление, чтобы в случае ранения лётчика штурман мог довести аппарат хотя бы до своей территории.

Главного конструктора Шумерлинского завода товарища Грибовского мы нашли в странном состоянии счастливой захлопотанности – на недавно ещё почти исключительно планерном производстве строились его учебные спарки-монопланы Г-20, образец которых я весной опробовал в Рязани – нормальный аппарат для обучения курсантов азам лётного дела. Как говорится – дёшево и сердито. Но на него «наехали» из наркомата авиапрома по поводу того, что, для обучения будущих пилотов-бомбардировщиков вместо Як-6 нужно поставить на производство его же, Грибовского, модель Г-27. А она у него так и не была доведена до ума.

– Что-то мне подсказывает, Вячеслав Константинович, что вы в том же самом наркомате расхвалили своё изобретение, выпятив преимущество вашей разработки перед конструкцией товарища Яковлева, – улыбнулась Мусенька, войдя в курс дела. – А к вам раз, и прислушались. Не так ли?

– Признаться, да.

– А в чём преимущество? – спросил я.

– Г-27 конструировался так, чтобы повторять расположение членов экипажа в бомбардировщике СБ.

– Это актуально, – пришлось согласиться с доводами Грибовского. – С другой стороны, этих самолётов, имею в виду учебно-тренировочных, требуется не так уж много. Как и Як-6, имитирующих компоновку Ли-2 и следующих за ними пассажирских самолётов, так и у Г-27, компоновка рабочих мест в которых будет характерна для бомбардировщиков ближайших поколений. Так что – делать нужно оба варианта. Тем более – Як-6 универсальней по назначению. У вас ведь тут мелкосерийный характер производства, основанный на использовании древесины, фанеры и ткани?

– Да, – согласился Вячеслав Константинович. – То есть придётся выпускать не одну модель двухмоторного самолёта, а две. Хотя и с одними и теми же моторами и сходными лётными качествами.

Мы с Мусенькой дружно, словно близнецы, развели руками. То есть выразили одну и ту же мысль. Хотели торта? Кушайте на здоровье.

Интересная картина ожидала нас в Горьком. Здесь на потоке стояли По-3 и По-5, как основные фронтовые истребители. Оба эти типа самолётов делали в огромных количествах. Спарки УТИ-16 тоже никто с потока не снял – их изготавливали в том самом варианте, о котором около года назад рассказывал Чкалов – с целой батареей направляющих для реактивных снарядов под крыльями и четвёркой синхронных ШКАСов под капотом. Машины для обработки зенитных батарей. Ещё тут делали УТИ-17, вернее По-1 в варианте исполнения «Б», бомбардировочный и «Д» – дальний. Понятно, что производственные мощности просто пищали от перегрузки – даже У-2 было некогда и некому собирать. «Сараи», которые теперь По-4, и те передали на производство в Саратов под наблюдение конструкторского бюро Олега Антонова.