Звёздная пара заявилась с большим тортом, мол, не с пустыми же руками в гости ехать. Впрочем, Валя, как хлебосольная хозяйка, тоже успела расстараться, накрыв к приезду гостей стол, так, чисто почаёвничать.

– Здорово у вас тут, – прокомментировала Аллочка. – Природа, свежий воздух, деревянный дом… Саша, может, нам тоже в Переделкино дачу купить?

– Ну, это нужно узнать, имеются ли сейчас свободные фонды…

– Ладно, не забивай себе голову, с моим гастрольным графиком не до Переделкино, даже летом покоя нет, концерты на юге один за другим… Ну что, поработаем для начала с материалом, Сергей Андреевич? Где у вас тут рояль?

Пришлось, краснея, сознаваться, что клавишными не располагаю, имеется только гитара, на которой я, в принципе, могу подыграть. Пугачёва и Стефанович переглянулись, и Примадонна милостиво согласилась на такой вариант, раз других нет.

В общем, пришлось сначала мне самому, аккомпанируя себе на гитаре, кое-как исполнить песню, после чего Алла заявила, что уловила суть и попробует спеть сама. Взяла лист с нотами и текстом, пробежала глазами и дала отмашку. У неё получилось не в пример лучше, и хотя гостья пыталась сохранять видимость некоего равнодушия, однако я-то видел, что композиция пришлась ей по вкусу.

– Неплохо, – констатировала Алла Борисовна, когда мы прогнали материал по второму разу. – Сергей Андреевич, ваши условия?

– Ну, с Чарской я работаю по ставке: две тысячи – хорошая песня, три тысячи – потенциальный хит.

Я-то прекрасно знал, что в моей реальности эта вещь стала хитом, но вот какая судьба ждёт её в исполнении советской певицы?.. Хотя пример той же Инги показывал, что и национальность исполнителя не является серьёзной препоной, если песня действительно стоящая. Впрочем, Алла сейчас может включить режим «скупердяйка» и попробовать сговориться на паре тысяч. Для меня плюс-минус тысяча, в общем-то, большой роли не играло. Разве что дело принципа, мол, я знаю себе цену и планку опускать не собираюсь.

Удивительно, но Пугачёва сама заявила, что три тысячи эта песня стоит, и попросила Стефановича тут же рассчитаться. Тот полез в свой дипломат, после чего мы договорились, что сейчас же поедем в город, где всё завизируем у нотариуса и в ВААПе.

– А как же чай? – спросила Валя, растерянно глядя на собирающихся гостей и меня.

– Да, как-то неудобно вот так сразу уезжать, давайте тогда задержимся на полчасика, – сказала Алла и решительно направилась к столу.

Через пару дней я обзавёлся мобильным телефоном. По виду он смахивал на небольшой радиотелефон из будущего, в чёрном пластиковом корпусе, с резиновыми кнопками и маленьким окошком дисплея. Новость о появлении в Москве и ближнем Подмосковье сотовой связи прошла по радио, в газетах и по ТВ где-то за неделю до открытия Олимпийских игр. Собственно, как я подумал, они и постарались провести связь как раз к этому событию, козырнуть перед иностранными гостями такой крутой фишкой. Но в запарке мне было как-то не до покупки телефона, хотя я сам себе давал обещание сразу его купить, едва только в Москве появится сотовая связь. Продаваться они начали практически сразу в специализированных магазинах радиотехники. Правда, стоили дороговато для рядового советского гражданина – сто пятьдесят рублей. Однако, несмотря на такую стоимость, телефоны раскупали, особенно в этом преуспели лица кавказской национальности.