— Не раздаю, а выделю в пожизненное владение. Но это не все, особо проявившие себя воины, а также старшина получат еще больше. И податью обкладывать не буду.

— И скольких воев сможешь землицей обеспечить?

— Тысяч сто точно смогу.

— А сам как жить будешь, — встрял казначей, — если все раздашь, а подати взимать не станешь?

— Так не все отдаю, там хороших земель для ведения хозяйства еще два раза по столько. Да еще леса и реки.

— Уй-ю-юй! Это как между Днестром и Бугом! Немалое княжество у тебя за морем. И если все так, как ты говоришь, — при этом он посмотрел на пана колдуна, а тот еле заметно утвердительно кивнул головой, — то пара сотен казачат из рисковой молодежи может и поехать. А степенный казак нет, не поедет, нам вольница дороже княжеского хомута.

Эх, дядя Паша, ты бы еще не так уююкал, если бы только знал, что земель там не в два раза, а в тысячи раз больше. Да и твои казаки степенные мне не нужны, а молодежь, даже безбашенную, возьму с удовольствием. Мозги, если надо, вправим, а не будут вправляться, уберем вместе с головой. Остальной народ построим так, как надо. Что касается хомута, то надевать его никому не собираюсь, они сами его на себя наденут, узнав, что получают взамен. А если все же кто-то надевать не захочет, неволить не буду, так тому и быть. Просто следующие поколения его потомков опустятся на другую ступень социального бытия, в мужики обыкновенные.

— Боюсь, Павло, что казачат будет много больше, чем пара сотен, — тихо сказал пан Кривоус, — свободных земель давно уже нет, так что в любом хозяйстве солнышко светит только наследнику, а для остальных детей какая перспектива? Сложить буйну голову в походах за добычей?

— Есть добрая земля за рекой, — пан писарь показал рукой куда-то за стену, — а вкусить не можем.

— Да. — Все покивали, а атаман спросил:

— Так какие ваши дальнейшие планы, панове?

— Сегодня отдохнем, а завтра двинем на Сечь, — сообщил Иван.

— Зачем? — Все смотрели на нас с недоумением.

— С батькой кошевым, паном Иваном Серко встретиться нужно, посоветоваться по всем делам, чтоб нигде косяка не запороть.

— А нету больше батьки.

— Как нету?! — Мы с Иваном воскликнули одновременно.

— Помер батька, весной еще. Говорят, на пасеке пчел кормил, упал, и все. Хорошему человеку Господь легкую смерть дал. Царствие ему небесное. — Мы все встали и перекрестились, а Кривоус продолжил: — А по делам что советоваться? Ты, пан Михайло, в своем праве, делай, что должен. Все, идите отдыхать, гуляйте, я тоже немного позже подойду. Уж очень мне ваши повозки понравились, особенно кухня на колесах.