Я достал свою аптечку, но мама Родьки сказала, что сама перевяжет меня.

- Иди, переоденься в сухое, и приходи, - велела она мне. Я взял те самые шортики, мятые, зато чистые. Потом зашью маечку, и снова буду в удобной одежде.

Переодевшись, я вышел, в одних шортиках, на поляну.

- Саша! – воскликнула тётя Марина, - Ты почему без маечки? Здесь мальчик!

- У меня маечка порвалась, - извиняющимся тоном сказал я, - да и правильно Родька говорит, нечего мне прятать ещё…

- Всё равно. Есть у тебя другая майка?

- Есть, но пока рано надевать, сначала перевязаться надо.

- И то верно, ложись сюда, - тётя Марина уже расстелила покрывало, я лёг, рядом шумно засопел Родька.

- Куда пялишься?! Правильно девочка говорит, какой-то ты озабоченный!

- Я посмотреть…

- Нечего тут смотреть!

…- как ты перевязываешь, - договорил Родька.

- Ладно, смотри, - разрешила мама, отдирая лейкопластырь. Родька принялся разглядывать меня с ног до головы. На мальчишечьи шорты глянул с усмешкой.

Тётя Марина между тем налила мне на рану перекись. Оона зашипела.

- Что это? – удивился Родик.

- Перекись водорода, - ответила ему мама.

- Почему шипит? Тебе не больно? – спросил он меня.

- Скоро будет больно, - успокоил я его. Тётя Марина уже смачивала тампон йодом.

- Однако у тебя царапина! – сказала она, смазывая её йодом. Я дёрнулся.

- Дуй на рану, - сказала мама Родику. Родик, с готовностью, стал дуть мне на живот, облегчая мучения.