— Кажется, у вас хорошие отношения с сеньором Марини, — заметил я.

— Прекрасные! Лучшего и желать нельзя! Мы с братом Марини понимаем друг друга.

— И вас не интересуют его дела?

— Нет. Живи, и дай жить другим! Вот мой девиз. Меня интересует хороший досуг, красивые молодые женщины. Вино, — тоже молодое. Я доволен жизнью, сеньор. Моя профессия нужна людям.

— Разве? — удивился я.

— Конечно! — Людям приятно знать, что есть кто-то, кто постоянно молится за их грехи. В нашем безнравственном мире, кто-то должен хранить моральные устои.

— Ага, — протянул я.

— А что до сеньора Коррадо, я не считаю его приработок грехом. Если он перевозит товары быстрее и дешевле, чем позволяет таможня, — так он почти подвижник. Правда, я до этого не знал, что он работает с русскими. А кстати, помните, я рассказывал вам о моей русской знакомой в Ницце.

— Да.

— Она учила меня русскому. Я уже говорил да? Немного. Но кое-что я запомнил. Я знаю, как называется ваша мафия, сеньор.

— Правда? И как же?

— «Bratva», — старательно выговорил настоятель.

— Точно. — Кисло улыбнулся я.

— Вот. А моя профессия, то есть человек посвятивший себя богу называется… щас, секунду, «svytosha». Да?

— Истинная правда.

— О, видите. У меня талант к языкам. Пообщайся я с моей подругой еще неделю, и я бы заговорил по-русски, да. Увы, в тот раз у меня быстро закончились финансы… Она мне еще рассказывала, как у вас в стране делаться мужчины.

— Правда? И как же?

— О, у вас сложный язык. Я не все запомнил. Но, кое-что… Значит первая категория, называется «loh». Это некрасивый, нестатный мужчина. Так?

— Да.

— Да! Потом идет, э-эээ… Секунду «kommers»! Это уже интересный мужчина. С неплохой внешностью. В такого уже можно… Э-э… Как же по вашему будет «влюбиться»? Такое красивое слово. А, точно — «zamutit».