Через несколько секунд Кирьян мстительно смотрел вслед уходящему «новому другу».

— Давай, иди — топай! Рыжехвостый. Завтра я тебе наберу красоток и молодок. Есть у нас в деревне «хорошие» кандидатки для тако дела — кривые, косые и хромоногие… Ясен пень — глаза-то у меня — чай на месте! Всю жизнь потом благодарить будешь за какую-нибудь страхилу!

Глава 16

Глава 16

Светлый Праздник Покрова Святой Богородицы Рязанцев встретил на потолке. Точнее и правильнее будет сказать, что проводы осени и встречу зимы ему пришлось встречать стоя на высокой стремянке под самым потолком. Путник был занят работами по проведению электрической проводки и установке светильников. Спешно построенное строение учебно-спортивно-музыкально-танцевально-развлекательно-позновательного и т. д. и т. п. деревенского «дома-клуба-избы-центра-помещения» ещё вовсю пахло краской, смолой и опилками. Почти вся территория новостройки состояла из небольшого спортивного зала на четыреста — пятьсот квадратных метров. В случае потребности он мог быть быстро переоборудован в зрительный. (Примечание автора. Для превращения площадки в кино — концертный зал зрителям необходимо было просто принести с собой из дома скамейки.)

Главной достопримечательностью строения являлась южная стенка на две третьих заполненная пластиковыми профилями. Многочисленные, прозрачные рамы окон состояли из большого числа маленьких створок. Алексей, не желая лишних вопросов и объяснений, не стал ставить огромные стеклопакеты. Хотя разговоров всё равно было много.

Поглазеть на уникальное «заморское» творение «стеклянную стену» до сих пор собирались зеваки. Вот и сейчас несколько жителей кружили вокруг дома, месили первый снег, старались заглянуть внутрь и посмотреть на то, что там происходит.

— Зря ходите! — шутливая мысль «не покидала» голову странника. — Сегодня танцев не будет — «элекСтричества» нет.

Алексей задумчиво посмотрел в сторону улицы. За окнами, клуба неспеша падал снег. Он шёл певуче, празднично, торжественно. Крупные, нежные, завораживающие глаз снежинки опускались из бездонной выси, кружилась в неведомом танце, играли, переливались, чтобы затем мягко и неслышно лечь на застывшую серую землю. Во всём этом ощущалась какая-то торжественность, какая-то храмовость, какое-то священнодействие.

В многопрофильный зал «деревенского дворца спорта», сбивая поэтический настрой путника, вошла учительница. Она подошла к раскладной лестнице. Отвлекла Рязанцева от просмотра красот природы.

— Алексей, ты, не мог бы ты спуститься и посмотреть эскизы рисунков, которые мы собираемся разместить на стенах. Здесь олимпийские кольца, флаг московского царства, олимпийский мишка с цветами. Напротив сцены будет нарисован пьедестал, на вершине которого стоит белка со спортивным кубком и медалями.