Дед совершенно бесстрашно подхватил внука, так, словно всю жизнь только и делал, что обращался с младенцами. Все же недаром говорят, что у дедов и бабок с внуками есть своя, особенная связь. Архип Алексеевич заглянул под уголок пеленки, и его лицо тут же озарилось улыбкой и довольством:

— Хоро-ош. Карпов, йолки. Ну, чего стоишь? Иди к своей ладе, а мы уж тут как-нибудь сами.

— Ты не озоруй, Архип Алексеевич, — строго одернула деда Анюта и решительно забрала у него младенца. — Глянул, и будя. Придет еще твое время.

Странное дело, но Карпов-старший даже и не подумал спорить или возражать. А что такого, внук — вот он, на руки он его взял, запах младенца вдохнул, аж голова кругом. Теперь можно и обождать. Бабам оно лучше ведомо, как оно надо с дитятей-то.

Глянул на Митю, стоящего рядом с глупой улыбкой и не сводящего с младенца телячьего взгляда.

Хлесь!

— За что, батя?! — возмущенно взвыл Митя, потирая затылок, куда опустилась увесистая длань бывшего кузнеца.

— Тебя-то когда оженим, бестолочь? Эвон едва с того света вынулся, так и не оставил бы после себя никого. Иль тоже царевну искать станешь?..

У-у-у. На-ча-лось. Иван глянул на Анюту и стрельнул взглядом в сторону спальни, мол, можно ли. Та легонько так утвердительно кивнула, и он поспешил ретироваться. Ну его к ляду. У бати рука тяжелая. Так что лучше бы обойтись без его затрещин.

— Архип Алексеевич шумит? — приметив вошедшего Ивана, поинтересовалась Лиза, обложенная подушками и укрытая пуховым одеялом.

— Он. Митю поучает, жениться наставляет.

— Тебя уж в покое оставил?

— Смирился, — присаживаясь на кровать и беря ее руку, ответил Иван. — А как внука увидел, так и вовсе расплылся горячим воском. Ты как, лада моя?

— Хорошо все, Ванечка. Чай, не в первый раз по этой дорожке хаживаю. И не в последний.

— Не в последний? — неожиданно для себя с надеждой переспросил Иван.

— Рожать от любимого только в радость. Так что не сомневайся, будут у нас еще детки. Кстати, как там на вече?

— Вообще-то, совсем некстати, — хмыкнув, возразил Иван.

— Не увиливай. Я, чай, не просто роженица, а еще и княгиня Псковская.

— А я, стало быть, твой фаворит.

— Ну не полюбовник же, в самом-то деле. Я, чай, не тетка, цену тебе не только в постели знаю, — легонько сжимая его руку, с улыбкой подтвердила Лиза. — Ну, рассказывай.