- А, Паша! Как же ты изменился, с трудом узнаешь. Ты в курсе, что твоя мать не вышла в субботу на дежурство. Если последует новый прогул, то её выгонят без разговоров. Могут и аванса лишить, - сообщил врач, поблёскивая своими очками.

Совсем забыл, что скоро аванс. Пусть будет не так много, но на целый месяц прокормиться нам вдвоём может хватить.

- Знаю и сегодня сам приду. Мама пока не может, - мявкнул деловито в ответ.

Врач покачал головой задумчиво, вроде как «тут уж сам решай», и направился по своим делам. Как и я, влекущий горестно свои косточки на выход.

Далее сегодня по программе веселуха у Шиловского. Прогулялся по темнеющим улицам до начала репы. Пацанва встречноспешащая респекты не забывали раздавать. Даже вэшники из гансового класса что-то уважительное вякнули. Приятно, блин медовый. Будто взрослым никогда не оказывался.

На репе немного поцапался с Толяном. Он, видите ли, на какую-то свадьбу в среду всех подпряг, никого не предупредив. А я, может быть, завтра Джеральда Форда буду принимать. Шоколадками он ко мне лакомиться приедет.

Надо знать мелочно-мстительного Шиловского. Место вокалиста конкурсной песни теперь надёжно застолблено за Дениской. Ну и хрен им всем в обе ноздри. Домой не заходил и после репы сразу пошкандылял на дежурство.

В больницу прискакал тютелька в тютельку. На смене дежурили знакомые мне лица: врач Леня и медсестры Надежда с новенькой Олей. Врач изобразил приветственный жест, а Надюха зло на меня взглянула и пробурчала:

- Если не ты, давно бы твою мать ссаными тряпками с работы погнали. Медперсоналу вместо неё пришлось в выходные санитарить.

Переоделся в рабочую одежонку и явился перед недовольные очи Надюхи, состроив залихватский вид, сдобренный улыбочкой:

- Санитар Чекалин к ночным подвигам готов!

Как не старалась медсестра сохранить серьезное выражение, не получилось. Полное лицо расплылось улыбкой.

- Иди, трудись, аспид. Позже поговорим.

Санитарствовать пришлось самую малость. Вызовы были редкими и необременительными. Первым делом метнулся к Инне, но к ней всё равно не пустили. У неё теперь работала личная обслуга - молодая девушка восточного типа. Вот это поворот! Так кто же она такая, вернее, её папа? На Олимпе небось процветает. Имеется ввиду, на партийном. Ну и что? Всё равно это ничего не меняет.

Пора уже активировать древние знания. Рей, по правде говоря, предупреждал о каких-то жутких последствиях. Ну, сдохну, ну, превращусь в какое-нибудь чудище с кривыми ногами. Хм, мне не привыкать. Воображение разыгралось не на шутку. Представилась сцена из фильма «Красавица и чудовище». Я, лохматый весь и с зубами наперевес, радостно гоняюсь за несчастной Инной и вынуждаю её себя поцеловать. И чего мы тогда имеем в сухом остатке?