Я мотнул головой. Она будто по ветру полетела. Стало легко и хорошо. Ха! Ха! Сывороткой правды меня решили взять. Ну да ладно. Сейчас все выложу, как на духу.

— Кто конкретно тебя сюда послал? — послышался откуда-то издалека голос Разнарядкова.

— А хер его знает, — ответил я, расплывшись в счастливой улыбке. — Знал бы, так меня тут не было. Этот мудак Буров потащил меня на завод.

— Кто такой Буров? Резидент?

— Какой еще резидент? Мудак он. Встречу и харю набью. Он потащил меня на этот завод, будь он неладен. А потом я очутился в этой вашей стране. Она там у нас развалилась, а тут еще живет.

— Где это у вас?

— Там у нас в нашем мире.

Я испытывал удивительную эйфорию. Мне было совершенно все равно, что со мной будет. Это было великолепно.

— Ваш мир это Америка?

— Нет, это параллельный мир. Я попал к вам из него. И песни, которые я пел они все из того мира. Сейчас ещё спою. А мне все пох…! Я сделан из мяса! А самое страшное, что может случиться — стану пидарасом!

— Замолчи! Где была твоя явочная квартира? Быстро говори адрес.

— Моя квартира? Моя квартира по адресу город Красноярск, улица Карла Маркса дом 21 квартира 241.

— Нет там такой квартиры.

— Так это в моем мире, а не в твоем. Я к вам прибыл из России. Там к СССР большой лохматый писец пришел. Развалился СССР в моем мире. Все республики, как одна отпочковались — своим путем пошли. Россия же провозгласила себя правопреемником СССР. Все долги на себя взяла и свои и республик, ушедших под крыло запада. А долгов было немало. И там ей очень трудно, но она стоит, и выстоит. А я не шпион. Я из России. Я из другого измерения. А давайте я вам еще спою. Петь хочется, сил нет! Вдох глубокий! Руки шире! Не спешите, три четыре. Бодрость духа грация и пластика…

— Замолчи! Как твое настоящее имя?

— Валера мое имя. Я с рождения Валера Назаров. Знаете что такое Валера? Валерий это римское имя Валериус, что значит будь здоров, будь силен. А я здоров и силен. Во мне сейчас бурлит кровь римских легионеров. Я чувствую себя круто. Скажите, что за настойку вы мне ввели? Я сейчас счастлив, как никогда.

— Мощно держится, — удивленно произносит детина. — Еще дозу закатить? Хотя опасно. Сердце может не выдержать.

— Не надо, — словно сквозь вату доносится до меня голос Разнарядкова. — Он ничего не скажет. Это фанатик. В камеру его.

Меня подхватывают под руки и волокут куда-то. Сквозь мутную пелену в глазах едва различаю сумрачный коридор. Лестница вниз, дверь. Она открывается предо мной. За ней темнота.

* * *