Всё как и в «истории попаданца». Очень примечательное чувство - знать события на месяцы вперёд. Вот завтра будет то-то, через неделю другое… ни с чём не сравнимые ощущения… даже зная, что скоро «история будет меняться», но тем не менее…

А вот вторая книга, представлявшая описание жизненного пути одного из сотрудников ГУГБ, нынешнего руководителя «иностранного» отдела, и, бывшая, вместе с тем, ещё одним бесценным кладезем информации и добавившая множество новых потрясений лично для меня, подтолкнула к тому, чтобы обратиться к Хозяину.

Поэтому, взяв дело в свои руки и руководя потомком, самолично перебиравшим на компьютере все книги в поисках любых сведений по разведывательным операциям, в результате чего мной была подготовлена докладная записка на имя Сталина о необходимости вовлечения в тайну «Особой папки», связанной с перемещением во времени, начальников двух наших разведслужб.

К первым дням зимы, под влиянием изучения этих книг и других материалов с компьютера, их анализа и разбора противоречий, я определился и, имея запрошенное ранее и полученное разрешение Сталина на допуск к «Особой Папке» ещё двух человек, пригласил их к себе.

Один из них был наш начальник «иностранного» отдела ГУГБ, другой - от товарищей военных, руководитель их разведывательной структуры.

***

Последние дни декабря 1940 года, Старший майор государственной безопасности П.М.Фитин, начальник 5-го («иностранного») отдела ГУГБ НКВД. Воспоминания-размышления, одолевавшие его в момент прогулки с женой Лилией и восьмилетним сыном от первого брака Анатолием по украшенной и ярко освещённой предновогодней вечерней Москве, готовившейся к встрече нового, 1941-го года.

Первая рабочая неделя декабря началось для меня с привычного уже вызова к Наркому, который последние месяцы начал особо плотно контролировать деятельность нашего отдела, заставляя почти ежедневно отчитываться о текущем состоянии дел и детально вникая в сведения, получаемые от всех наших источников за границей. За эту осень нарком отдал несколько распоряжений, связанных с отправкой указаний зарубежным резидентурам по приоритетным задачам. Где-то в ноябре, размышляя над поставленными нам задачами, я чётко осознал - нарком явно действует по какому-то плану, скорее всего сформулированном на самом верху. Указания, часто бывшие ранее весьма общими, обрели конкретные формы и были явно нацелены на решение какой-то новой задачи.

Вот только что это за неясная и не представимая мне до декабря даже в самых оторвавшихся от жизни фантазиях задача и как с ней связан появившийся в структуре ГУГБ новый, «информационный» отдел, строжайшая секретность в работе и наглухо перекрытое общение в пределах ГУГБ поразило многих наших сотрудников, привыкших к хотя бы минимальным дружеским контактам на уровне «привет, все в порядке?»