Бригахбург озадачился: племянника лечил Руперт.

— Пусть Дитрих отправит кого-нибудь к знахарке.

Баронесса, присев в поклоне, ушла.

Граф нахмурился, вспомнив, как по вине Руперта едва не умер его сын в первый раз и теперь вновь Ирмгард в опасности. И вновь из-за лекаря. Кто за всем этим стоит?

* * *

Наташа, закрыв глаза, прислушивалась к своим ощущениям, предпочитая не смотреть на сосредоточенные лица старухи и Кэйти, обтирающую её влажным полотенцем. От прикосновения грубой ткани к телу, оно горело, и болезненно зудело. Девушка убеждала себя, что это аллергия на действие яда, сильная и обширная. Зуд скоро пройдёт и тело очистится. Она безропотно пила предлагаемые отвары, полагая, что вреда не будет и знахарка знает, что делает.

В открытую настежь дверь врывался тёплый ветерок. Светило солнце, слышался щебет птиц.

Кэйти сопела, старательно обмазывая тело госпожи и поглядывая на ведунью, сидящую за столом и безразличным взором окидывающую безделицы из сумки иноземки.

— Фрейлейн Клара велела собирать простыни и полотенца и возвращать для стирки. А вот это, наверное, нужно снять? — указала она на золотой крестик на шее Наташи.

— А что ему станет от мёда да масла? — Руха облокотилась о стол. — Соберёшь всё в суму. Смотри, чтоб ничего никуда не запропастилось. Господа не любят, когда пропадает их добро.

Кэйти кивнула, косясь на кругленький, усыпанный крошечными каменьями малюсенький ларчик. Она уже успела его потрогать и рассмотреть, слегка раздвинув створки и заглянув в щёлку. Внутри оказалось пусто. Она не знала, что рассчитывала там обнаружить. Но определённо что-то иноземное и прекрасное, о чём очень хотелось рассказать женщинам на кухне.

— Мне же сейчас можно будет уйти, Руха? Вернусь с чистым бельём и отдам это, — качнула она головой в сторону грязных полотенец и простыней на полу. — Принесу снеди.

— Много не неси. И так всего хватает. Мне тоже нужно сходить в лес за сучьями. Вот и пойдём. Голубка сейчас заснёт.

Наташа слышала, как опустили полотно занавески, как скрипнула входная дверь, и какое-то время с улицы слышался разговор. Старуха выказывала свое недовольство, а мужской голос огрызался в ответ. Затем всё стихло.

Если ведунья была уверена, что болезная заснула, то она была другого мнения. После приёма таблеток, что ей так удачно подложил в рот Бригахбург, она проспала до обеда. Проснулась, когда её решили обтереть и снова намазать снадобьем.

Чувствуя прилив сил, зная, что за ней никто не наблюдает, девушка попробовала пошевелить пальцами рук и ног, подвигать руками. Тело принимало команды мозга, реагируя не так уверенно, как этого хотелось.