Подойдя к нам на полмили нам просигналил с их шхуны, — "Приказываю остановиться!",и дали предупредительный выстрел. Мы молчали и уже набирали ход. Но, и их шхуна имела хороший ход и постепенно нас догоняла. Когда Большой Хью проорал, — "Сэр, три кабельтова!!!". Я крикнул, — "Стреляйте парни!!! Пусть попробуют теперь эти русские свиньи к нам приблизиться!" И началась стрельба. С её началом русских как ветром сдуло с палубы, и они прибавили ходу. Был вновь поднять сигнал, — "Приказываю остановиться! Или открываю огонь на поражение!" Нам тогда было плевать на это, и мы только засмеялись в ответ, наш машинист Джек уже раскочегарил машину. Но, чертовы русские были нас быстрее! Они подошли на два кабельтовых и шли курсом сближения, и тут я увидел в бинокль, что у них стоят гатлинги крупного калибра прикрытые щитами, которые уже развернули в нашу сторону. Я хотел крикнуть об этом своим, но не успел, эти дьяволы ударили по нам из двух гатлингов сразу. Это было страшно! Пули пробивали борт, надстройки, Большой Хью от попаданий, из этих адских машинок, стал похож на разделанного котика, ещё четверо наших погибло на месте, я успел упасть на палубу. После этого нам вновь приказали лечь в дрейф, что мы беспрекословно сделали, и стояли на палубе с поднятыми руками. К нам подошли паровые катера, и на судно поднялись вооружённые… НЕГРЫ!!! Нас сильно избили, мне сломали нос, два ребра, надорвали ухо, как выяснилось позже мы своей стрельбой ранили двоих из их команды. Наших убитых мы просто выкинули за борт, раненым русские оказали помощь. Командовал их шхуной белый, но было видно, что и чёрные занимают в команде офицерские должности, для нас это было немыслимо.

Меня пригласили к капитану, и он предложил мне сделку. Я перечисляю все свои сбережения в указанный мне банк и счёт, и меня не отправят на русскую каторгу, но год будут работать за еду и одежду на русских судах. Шхуну и всю добычу я конечно терял. Я, согласился, моих парней, право было жаль, но, так получилось. Мы повели уже не нашу "Demi Moore" на стоянку на один из островов, в это время нас стерегли шесть вооруженных до зубов чёрных, но, английский они понимали. Там мы увидели ещё несколько шхун, две были американские остальные японские. Через три дня русские привели ещё два японских судна, и мы под конвоем их корабля пошли во Владивосток.

Там я сделал перевод денег в указанный банк, пришлось отдать все свои девять тысяч четыреста восемьдесят восемь долларов, и после получения подтверждения перевода денег, меня отправили на русский пароход, где я без берега проработал год простым матросом. Далось мне это тяжёло, хотя русские не были злобными, кормили нормально, но спуска в работе мне не давали. В начале побили пару раз, за мои упущения, но без злобы, чаще крыли, как говориться матом, я у них был "эй ты, ах ты, эх ты, мудило мериканское", и, смеясь часто называли меня Брус Ху… лис. Но, когда я упал за борт, один из них по имени Евдоким, прыгнул в ледяную воду и спас меня. На мой вопрос почему он это сделал, он ответил, — "Не по-людски это человеку не помочь, дать погибнуть. Не по-христиански".