Эд двинулся вперед и взял Ребекку за руку.

— Пойдем. Вы уходите наверх, барышня — сию же секунду!

Не сопротивляясь, Ребекка позволила себе быть уведенной наверх. Ее глаза остановились на Джеффе. Мягкие, темные, горящие печалью и извинением. Она осудила его на смерть, и знала это.

Он весело улыбнулся в ответ. Во всяком случае, попытался.

— Расслабьтесь, Бекки! Все будет в порядке.

Он упер приклад ружья в бедро и попытался исполнить самую лучшую имитацию в стиле Клинта Иствуда из спагетти-вестернов, какую только мог. Хороший, плохой и злой — всё в одном лице. Плюс очки.

Глаза Ребекки наполнились слезами.

— Истинный, чистокровный идальго, — бросила она ему, как бы благословляя.

* * *

Как только они вышли из кабинета, Пьяцца осторожно передал Ребекку Лену Трауту.

— Отведите ее наверх, Лен. Я останусь с Джеффом и детьми в спортзале.

— Нет.

Эд был поражен. Он смотрел на высокую, лысеющую фигуру бывшего заместителя директора школы. Траут сверлил его ответным взглядом сверху вниз.

— Я директор этой школы в настоящее время, Эд, а не вы. — Он мотнул головой в сторону лестницы. — Наверх. Там вы нужнее Бекке и учителям.

Джефф показался в дверях канцелярии. Траут пошел в его сторону. Через плечо, железным тголосом: — Наверх, мистер Пьяцца!