Казармы я принялся обходить по–очереди, не игнорируя своим вниманием ни одну из них. Зайдя в первую попавшуюся на пути, я застал там вполне ожидаемую картину. На двухъярусных нарах штабелями валялись измотанные прошедшей неделей новобранцы, только макушки торчали из–под одеял. Я понял, что своим обходом малость сглупил, не дав людям, как следует отдохнуть. Но планы свои менять не стал, единственное, что сократил программу общения до минимума. Течение моих мыслей было прервано чьим–то резким окриком.

– Рота подъём! – поднимая сонных бойцов, вдруг истошно заорал вылупившийся на пришедшее начальство взводный. Я его, кстати говоря, припомнил. Паренёк лет семнадцати был с веси расположенной на берегу реки Гобзы. Происходил он из семьи потомственных бортников, недавно начавших переходить на внедряемую сверху пасечную систему. В сентябре, помнится, я ему на плацу, под бой барабанов, вручал как символ нового звания букву "В", которую пришивали на левое поле сюрко (надоспешника). Парень был толковый, всё схватывающий на лету, выносливый, физически крепкий, ещё с прошлой зимы ставший десятником своего десятка.

Человеческое "лежбище" сразу пришло в движение. Послышались стуки, стоны, сдобренные матом – так как второй ярус спросонья столкнулся с первым, отметив друг друга ушибами.

Тем временем взводный, отдав честь, вытянувшись в струнку отрапортовал:

– Княжич! Двенадцатая учебная рота четвёртого батальона второго полка построена! Докладывал взводный Вячка.

– Вольно! – я медленно прошёлся вдоль строя, вытянувшегося вдоль нар.

– Бойцы, как вас здесь кормят, есть ли жалобы? – все молчали, никто не проронил ни звука. – Ну же, говорите смелее!

– Нет! Хорошо! – послышался полушёпот со всех сторон.

– Токмо больно много нас гоняют! – раздался чей–то голос из дальнего угла.

– Что тут поделаешь!? – я развёл руками. – Положено всех вас гонять, кроме хворых. Больные должны содержаться в отдельном карантинном бараке, где их лечат лекарки с травницами. Хворые среди вас есть?

– Почти все хворые! – опять послышалось откуда–то с задних рядов.

– Есть хворые от болезни – это те, кто кашляют, сопливются, кого лихорадит. А есть просто уставшие от боевой подготовки, у которых мышцы болят. Поэтому, уставшие и хворые – это совсем разные категории. Так есть ли среди вас хворые? – повысив голос я спросил ещё раз.

– Нема вроде!

– Нет!

Во время разговора появившиеся незаметно и неведомо откуда ещё пара взводных этой роты суетливо принялись разжигать свечи, чтобы улучшить освещение.

– Я знаю, что некоторые из вас думают, зачем им вся эта изматывающая боевая подготовка нужна – так я вам отвечу! – осмотрев весь строй с самым серьёзным видом, я принялся практиковаться в ораторском искусстве.