Небо на востоке начинало сереть. Иагогэ спустилась к берегу озера, на женскую территорию за небольшой косой, заросшей леском, думая искупаться, пока вокруг никого не было. Она сняла с себя одежду, оставшись в одной сорочке, и вошла в озеро, остановившись, когда вода стала выше колен, и начала мыться.

На другом берегу озера она заметила какое-то движение. Чёрная голова в воде – точно бобёр. Иззапад, поняла она, плавает в озере, прямо как выдра или бобёр. Возможно, он снова стал животным. Перед его головой по поверхности воды бежала рябь. Он дышал, как медведь.

Какое-то время она стояла неподвижно, а когда его ноги коснулись дна у самой косы, где было грязно, она повернулась и встала лицом к нему. Он заметил её и замер. На нём был только поясной ремень, как во время игры. Он сложил руки вместе и низко поклонился. Она медленно двинулась к нему в воде, с песчаного дна на глинистое.

– Пойдём, – сказала она тихо. – Я сделала выбор за тебя.

Он спокойно посмотрел на неё. Он выглядел намного старше, чем накануне.

– Спасибо, – сказал он и добавил что-то на своём языке.

Имя, подумала она. Её имя.

Они вышли из озера. Ногой она зацепилась за корягу и чинно положила руку на его подставленное плечо, чтобы сохранить равновесие. Она смахнула воду ладонью и оделась, а он подобрал свою одежду, сделав то же самое. Бок о бок они вернулись к костру, проходя мимо людей, встречающих рассвет и мычащих себе под нос, мимо спящих вповалку тел. Иагогэ остановилась у одного из них. Текарнос, молодая женщина, уже не девушка, но незамужняя. Острая на язык, весёлая, умная и энергичная. Во сне ничего этого не было видно, но одна нога у неё была изящно вытянута, и под одеялом она выглядела сильной.

– Текарнос, – мягко сказала Иагогэ. – Моя дочь. Дочь моей старшей сестры. Племя Волка. Хорошая женщина. На неё всегда можно положиться.

Иззапад кивнул, снова сложив руки перед собой и наблюдая за ней.

– Я благодарен.

– Мы обсудим это с другими женщинами. Расскажем Текарнос, а затем и мужчинам.

Он улыбнулся, огляделся вокруг, как будто видя всё насквозь. Рана у него на лбу была свежей и всё ещё сочилась сукровицей. Солнце проглядывало из-за деревьев с востока, и пение у костров стало громче.

– Вы вдвоём принесёте в этот мир много добрых душ, – сказала она.

– Будем надеяться.

Она положила руку ему на плечо, как тогда, когда они выходили из озера.

– Всё может случиться. Но мы, – имея в виду их двоих, женщин, всех ходеносауни, – постараемся не упустить ни одного шанса. Это всё, что в наших силах.

– Знаю, – он посмотрел на её руку на своём плече, на солнце в кронах деревьев. – Может, и правда всё будет хорошо.