– А они спорые, как все и говорили, – сказал Исмаил Бхакте. – И всё у них так слаженно.

– Да, они существуют в унисон. На поле боя они единое целое. Перезарядка винтовок разбита на десять движений, под десять барабанных ударов-команд, и разные группы солдат сориентированы по разным точкам цикла, поэтому стрельба идёт непрерывным потоком, производя, как мне рассказывают, самое разрушительное действие. Ни одна армия не может противостоять им. Во всяком случае, не могла в течение многих лет. Но теперь, похоже, и Золотая Орда внедряет подобные методы в свои ряды. Но даже они со всем своим современным оружием не могут противостоять Керале.

Сам Керала уже спешился, и Бхакта направилась к нему, ведя за собой Исмаила. Керала отмахнулся от их поклонов, и Бхакта без предисловий сказала:

– Это Исмаил из Константинии, знаменитый османский врач.

Керала смерил его внимательным взглядом, и Исмаил сглотнул, ощутив жар этих нетерпеливых глаз. Это был крепкий мужчина невысокого роста, черноволосый и узколицый, быстрый в движениях. Его туловище казалось слегка непропорциональным в сравнении с короткими ногами. У него было красивое лицо, с точёными, как у греческой статуи, чертами.

– Надеюсь, наша больница произвела на вас впечатление, – сказал он на чистом персидском языке.

– Я в жизни не видел больницы лучше.

– Каково было состояние османской медицины на момент вашего отъезда?

– Мы частично продвинулись вперёд в понимании устройства человеческого организма, – ответил Исмаил. – Но многое ещё оставалось для нас загадкой.

Бхакта добавила:

– Исмаил изучал теории древних египтян и греков о медицине и поделился с нами полезными выводами из них, а также сделал много новых открытий, внося коррективы и обогащая знания древних. Его письма легли в основу нашей работы в больнице.

– Вот как, – взгляд Кералы стал ещё более пронзительным. В радужках его выпуклых глаз смешалась целая палитра цветов, как в яшмовых бусинах. – Любопытно! Мы непременно поговорим об этом подробнее. Но сначала я хочу обсудить последние события наедине с тобой, мать бодхисаттва.

Настоятельница кивнула, и рука об руку они с Кералой направились к павильону, откуда открывался вид на карликовый сад. Стражники их не сопровождали, но расположились чуть поодаль и наблюдали со двора, держа наготове винтовки, а караульные несли вахту на монастырской стене.

Исмаил вместе с другими монахами отправился на речку, где готовились к церемонии с песочными мандалами. Вдоль берега ходили монахи и монахини в бордовом и шафрановом облачении, стелили ковры и расставляли цветочные корзины, оживлённо переговариваясь и никуда не торопясь, поскольку совещания Кералы с их настоятельницей нередко занимали полдня, а то и дольше: они были близкими друзьями.