– Им всё равно, – вынес вердикт Куо.

План состоял в том, чтобы сначала выпустить отравляющий газ, который настигнет их по склону внизу, гонимый ежедневным утренним восточным ветром. В первую же вахту пришла телеграмма от генерала: приступайте к атаке.

Однако сегодня утреннего ветра не было. Куо телеграфировал эту новость на четвёртый командный пункт сборки в тридцати ли по коридору, прося дальнейших распоряжений. Вскоре он их получил: приступайте к запланированной атаке. Газ.

– Нас всех убьют, – пообещал Куо.

Они надели маски, повернули клапаны на стальных баллонах, выпуская газ. Тот вырвался и пополз, тяжёлый, почти вязкий, ядовито-жёлтого цвета, утекая вперёд и вниз по небольшому склону, где лежал мёртвой зоной, закрывая обзор. И всё бы ничего, но его воздействие на тех, кому достались дефектные противогазы, будет катастрофическим. Без сомнения, мусульманам открылось ужасное зрелище – жёлтый туман, тяжело плывущий к ним, из которого затем выходят стена за стеной насекомоподобные монстры, стреляющие из ружей и пусковых установок. Тем не менее они вцепились в свои пулемёты и выпускали в них очередь за очередью.

Бай быстро погрузился в выполнение задания, прыгая от кратера к кратеру, используя насыпи земли и мёртвые тела в качестве щита и призывая солдат, укрывшихся в ямах, продолжать движение.

– Газ осаживается. Будет безопаснее, если вы вылезете из этих нор прямо сейчас. Мы должны прорваться через их линию обороны и остановить пулемётчиков.

И так далее, сквозь оглушительный грохот, который означал, что никто из них его не слышал.

Порыв обычного ровного утреннего ветерка согнал газовое облако над пустошью к мусульманским кордонам, и пулемётного огня стало меньше. Атака набирала скорость, повсюду у колючей проволоки суетились резчики, люди пробирались внутрь. И вот они оказались в мусульманских траншеях и направляли большие иранские пулемёты на отступающего врага, пока не иссякли боеприпасы.

И если бы у них было реальное подкрепление, то в этом моменте могло бы проклюнуться что-то интересное. Но из-за того, что поезда застряли в пятидесяти ли за линией фронта, а ветер опять погнал газ обратно на восток, мусульманские большие пушки открыли огонь уже по их линии наступления, и позиция прорыва стала невыносимой. Бай направил свой взвод в мусульманские туннели – держать оборону. День прошёл в суете криков, портативных телеграмм и радиосвязи. Куо крикнул ему, когда наконец пришёл приказ отступать; они собрали оставшихся в живых и двинулись назад по отравленной, разбитой, усеянной трупами земле, которая стала трофеем этого дня. Через час после наступления темноты они вернулись в окопы – и их было в два с лишним раза меньше, чем утром.